– Ты моя прелесть! Спасибо! Мне так приятно!

Кошак умильно вздохнул. А потом вдруг совершенно неожиданно высунул розовый язычок и лизнул меня по носу.

На мгновение мы оба оцепенели. А потом я смущенно хихикнула и вытерла нос об рукав халата:

– Ну вот только с котами я и не целовалась! Слушай, давай ты меня поцелуешь потом, когда расколдуешься?

Бегемот, напрягшийся было в моих руках, обмяк и облегченно вздохнул:

– Ну это само собой! И я очень рад, что смог хоть немного украсить твою теперешнюю жизнь!

В ответ я лишь тепло улыбнулась и отнесла Бегемота в кресло:

– Все! Устраивайся на ночь, красавчик, и не подглядывай, пока я буду переодеваться!

Кот недоуменно посмотрел на меня, но я уже сгребла с кровати приготовленную кем-то сорочку и юркнула в темный уголок за шкафом. По-хорошему, наверное, нужно было пойти и переодеться в ванной. Но мне не хотелось. Так что я быстренько натянула ночную одежку, кстати, достаточно скромную и закрытую, прошлепала босиком до кровати и юркнула под одеяло, виновато попросив Бегемота:

– Потушишь свечи?

Кот хмыкнул и потянулся:

– Так уже и быть!

В следующий миг по комнате промчался порыв ветра. Поиграл серебристыми лепестками цветов на моей тумбочке. И безжалостно загасил огонь свечей. Теперь спальню освещал лишь догорающий камин.

Устроившись поудобнее, я с улыбкой пронаблюдала, как Бегемот укладывается спать. А едва кошачий хвост прикрыл розовый носик, я осторожно поинтересовалась:

– Слушай, Бегемот, так кто же ты все-таки? Эльф? У тебя и имя подходящее… А можно я тоже тебя буду называть Аланнадиэль?

Кот долго молчал, прежде чем мне ответить. А потом тихо обронил:

– Не нужно. Я – Бегемот! А если бы я был эльфом, то ноги моей здесь сейчас бы не было. Повелитель ясно высказался и однозначно: Вечный лес разрывает любые контакты с королевством драконов до тех пор, пока Филогиан не перестанет быть угрозой для первородных.

С этими словами кот от меня отвернулся, четко давая понять, что разговор на эту тему окончен. Пришла пора спать.

Несмотря на усталость, этим вечером я долго не могла уснуть. Лежала, смотрела на Бегемота в отблесках догорающего в камине огня, и думала. О разном. Об оставшейся в старом мире Ксюхе со всеми ее проблемами, о квартире и ипотеке, о работе, о шефе, при любом удобном случае плотоядно поглядывающем на мою грудь и ноги. О новом мире и странной для меня роли воспитательницы взбалмошного принца. О невесть откуда свалившемся на голову Иверьяне. О… Впрочем, врать самой себе – неблагодарное дело. Да, большинство моих мыслей были о Бегемоте. Я гадала, какой он расы, как выглядит, чем занимался до истории с Филогианом, большая ли у него семья и… найдется ли в этой семье местечко для меня…

Поймав себя на этой мысли, я поначалу опешила. Стало неловко до слез. Будто бы лежащий на кресле рядом Бегемот мог подслушать мои мысли и узнать о том, что я пытаюсь планировать наше общее будущее. А потом неловкость затмила другая мысль: до меня дошло, что я вообще, в принципе, подсознательно планирую свою будущую жизнь не с кем-нибудь эфемерным, абстрактным, а именно с Бегемотом. Осознание этого окончательно прогнало и так не торопящийся ко мне сон.