– Стой! Куда пошлаэ? Я йещйе нйе закончйила.

– Правильно говорить не “я йещйе нйе закончйила”, – передразнила ее девушка, подражая низкому голосу воительницв, – а “я мерзкая зеленая жаба”!

– Ах, ты дрянь…

Звонкая пощечина опрокинула эльфийку на пол, на мгновение будто бы даже погасив свет в шатре. Нера еще пыталась прийти в себя, считая мерцавшие перед глазами искры, когда между ней и орчихой, словно из неоткуда возникла огромная черная тень.

– Бадра! Асгерд, мэр гордрэ. Бэй басара! – опасно прорычал гаркар орков и воительница отшатнулась, испуганно посмотрев на него снизу вверх, словно не взрослая сильная женщина, а маленькая нашкодившая девчонка.

– Ты рано выпустйил эту остроухуйю из клйеткйи, мой господйин! – Ответила она ему на эльфийском, со злостью косясь на спрятавшуюся за его спиной Неру. –  Она йещйе нйе разучйилась выпускать когтйи… йейе надо прйеждйе отдатьэ жрйецам!

– Нйе испытывайэ мойе тйерпйенйийе. – Так же, на высокой речи ответил ей орк, а потом с суровым видом обернулся к притихшим вокруг оркам, с живым интересом наблюдавшим за перепалкой и прорычал что-то, от чего все вокруг завозились и начали неохотно двигаться к выходу из шатра.

– Идйи спатьэ, Асгерд. – устало сказал он, когда вокруг уже почти никого не осталось. А сразу после добавил, увидев что и эльфийка поплелась к выходу, вслед за слугами, – А ты останьсйяэ. Кто-то должйен убрать всйе это.

Оставшись наедине с гаркаром орков, Нерандиль поспешила взяться за дело. Собрала остатки еды с земли и подушек – его гости явно мало знали о чистоплотности и обычаях гостеприимства. Хотя, быть может, такое отвратительное поведение просто было у орков в чести. Затушила лишние свечи, свернула ковры, расстеленные вокруг жаровни в центре шатра. И все это время изо всех сил пыталась старательно не обращать внимание на то, как орк пялится на нее. Буквально из вида не упускает, следя за каждым движением.

Нерандиль ужасно хотелось остановиться и сказать ему что-нибудь едкое и обидное прямо в глаза. Просто чтобы перестал так откровенно разглядывать и мешать ей выполнять и без того ненавистную работу! Но ее справедливый порыв сдерживал страх перед ним. И ещё немного благодарность, за то, что вступился за нее. Но уж в этом бы она себе точно никогда не смогла признаться. Ведь как можно испытывать благодарность к врагу? А тем более предводителю орков, напавших на ее родную деревню…

Огромная рука перехватила край тяжелого свернутого трубой ковра, когда Нера взялась за него, чтобы оттащить подальше от жаровни. Другая в тот же миг сунула ей в руки огромное тяжёлое блюдо со всем чем только можно, от нарезанной тонкими ломтями кабанятины, до фруктов и сыра.

Девушка ничего не ела с прошлой ночи и не придавала этому значение лишь потому, что голод все то время был не главной из ее проблем.

На непрошенную щедрость мужчины эльфийка хотела было справедливо возмутиться. Мол, ей не нужна помощь, тем более от него! Но запах и вид еды вдруг заставил узлом скрутиться желудок и зазвучать так жалобно, что любые отговорки теперь выглядели бы смехотворно.

– Ешь давай. – Проворчал орк, играючи подхватив с пола все четыре скрученных ковра и с легкостью отнес их ко входу в шатер. – Хватит изображать из себя прилежную махве.

– Хватит изображать?! – с негодованием вспыхнула девушка, тут же растеряв всякий интерес к еде.

– Да, хватит. – Хмуро произнес орк, приблизившись к ней на расстояние вытянутой руки. Он недовольно смерил эльфийку тяжелым взглядом и толкнул ее на подушки, так, что Нера, приземлившись на них, едва не уронила блюдо с едой. – Почему не слушаешься? Я же сказал, если хочешь остаться в живых, тебе следует оглохнуть и онеметь, забыла? Нет? А раз знала что нужно молчать, зачем ответила Асгерд?

Орк тяжело плюхнулся на подушки рядом с Нерандиль, а та недовольно отодвинулась от него, да еще и сунула ему обратно блюдо с едой.

– Да не буду я есть вашу варварскую еду! – прорычала она сквозь зубы, упрямо сложив на груди руки, – Твоя ненаглядная Асгерд, если ты вдруг не заметил, начала первой! Да и какое ей вообще до меня дело? Неужели ревнует к тебе? – спросила Нера, зло прищурившись, – Что молчишь? Эта здоровенная жаба метит в твои любовницы?

Эльфийке самой не понравилось как прозвучали ее слова, ведь каждое будто сочилось ядом от обиды и ревности. А ведь она не такой смысл хотела в них вложить… нет, ведь совсем не такой?

Орк же на ее оскорбительное предположение ответил далеко не сразу. Вздохнул тяжело и устало склонил голову, прикрыв ненадолго глаза.