– Эй, ты! – пьяно подозвала ее она, обратив на себя внимание и ближайших к ней орков, – Бледнайя махве. Шевелйи тощйей задницйей.

Нерандиль нахмурилась, все внутри нее сжалось в тугой ком в предчувствии беды, но спорить не стала – неторопливо пошла вперед, старательно обходя препятствия из подносов с едой и чьих-то ног.

Как она назвала ее? Махве? Кажется, так орки называют плененных, лишенных воли эльфов. Староста деревни рассказывал, что жрецы Немлы травят их специальными зельями, пока несчастные эльфы не утрачивают волю и связь с благодатью Лантишан. И Нерандиль видела последствия таких жутких эксперементов над живыми существами! Безвольные, изможденные, с пустым, отстутсвующим взглядом… когда эльфов вырученных из того страшного каравана, засеченного охотниками у границы, привели в деревню, они выглядели как призраки. И староста сказал, что ничто и никогда не сможет вернуть несчастных к их прежней жизни.

Стараясь отрешиться, не думать об этих ужасах сейчас, Нера склонила кувшин с вином над кубком орчихи, но та вдруг выпустила его из рук и тот со звоном укатился вперед, под ноги бородатому орку, ставшему хохотать над унижением придуманным для эльфийки, подначивая и ближайших товарищей.

– Поднйимйи. – с довольной, словно у наевшейся от пуза лесной кошки, улыбкой протянула орчиха.

И Нерандиль протянула руку к кубку, но орк, возле чьей ноги он остановился, пнул его в сторону орчихи, а та, в свою очередь, отправила его ногой еще дальше.

– Я сказала тйебйе подняйть, дрйянь ты безрукаяэ! – зло закричала на нее воительница, заставив утихнуть все прочие разговоры под шатром.

Все что могла Нерандиль, это бросить на нее взгляд полный ненависти, но и этого делать не стала. Какой смысл играть на руку пьяной орчихе, решившей развлечься за ее счет? Особенно, если в руках нет ни кинжала, ни лука со стрелой, которыми можно было бы дать ей достойный, заслуженный ответ. Сжав кулаки и собрав в кулак остатки воли, девушка подняла кубок и демонстративно налила в него рубиново-красный напиток.

– Налйей в другёой. – Недовольно отозвалась та, сложив на груди могучие, совсем не женские руки. – Ты испачкала этот свойимйи рукамйи. И смотрйи, чтоб и пальцйем не коснуласэ, я из грйязного кубка пйить не стануэ!

Чувствуя, как ее до самых костей прожигают взгляды орков, заинтересовавшихся перепалкой, Нера спокойно взяла другой кубок, используя салфетку, чтобы не касаться его и, налив в него вино, передала его орчихе, предусмотрительно опустив взгляд, чтобы та не прочла в нем самые жуткие и кровавые мысли, которые крутились в этот момент в голове эльфийки.

Прежде чем взять свой напиток одним резким, грубым движением, расплескавшим половину содержимого кубка, воительница что-то прокряхтела на своем грубом языке, от чего многие орки вокруг издали мерзкие гавкающие смешки.

– Гаркар позволйилэ тйебйе носйить одйежду. Интйерйесно, за какйие такйие заслугйи? Ты знала, что махве ходйят голымйи? Только особо усйердныйе и послушныйе могут получйить от своего хозяйина разрешенйие прикрыйть свою наготу какой-нйибудь тряпкой.Так что ты такого сдйелала для нйего, что он расщйедрйился на цйелую шерстйяную накйидкуэ?

Нера почувствовала, как ее шею и щеки начало пощипывать от прилившей к ним крови, но вовремя одернула себя, ниже опустив голову и сделав вид, что кто-то еще ждет ее с кувшином. Но орчиха не унималась. Схватив ее за край накидки, она с интересом смяла его в руке и жестом указала эльфийке принести себе поднос с фруктами.

– Я всйегда думала, что махве становйятсйя через боль и страданйия. Нашйи жрецы запйирают подходйящих эльфьёов в подвалйе и нйесколько нйедель отпайивают их спецйиальными травамйи, чтобы те потерйялйи свйязь с магйией вашйей проклйятой богйинйи, а вмйесте с нйей и всйю свойю гнйилуйю суть. Сталйи покорнымйи и тйихйими. Вот, как ты сейчасэ.

Девушка опустила перед ней поднос, старательно делая вид, что не услышала ни слова из речи орчихи, но ту это только разозлило. Она вчепилась в тонкую руку Неры, до боли вывернув запястье и потянула на себя, заставив смотреть себе прямо в темные глаза.

– Вот толькйо онйи сопротйивляютсяэ до послйеднйего, а ты сама сдаласьэ нашйему гаркару? Вйидно ты выродок. Распослйеднйяя трусйиха и прйедательнйица, которой своя шкураэ дорожйе. Хотя, я всйегда подозревала, что на самом дйелйе всйе треклйятые эльфьё такйие же как ты. Ты, навйерно, дажйе лучшйе нйих. В отлйичйии от нйих, можйешь прйизнаться сйебйе в том, что ты пустойе мйесто, да? – расхохоталась она прямо ей в лицо, обдав тошнотным хмельным духом.

– Не говори, о чем не знаешь. – не сдержав гнева прошипела Нерандиль.

Орчиха осеклась и вдруг улыбнулась еще шире прежнего. Конечно, ведь именно этого она от нее и добивалась так усердно – непокорности. И Нерандиль парой простых слов сдала себя с потрохами.

– Нйе знайю? О, ты ошибайешьсйя. Я очйень много знайю о вашйем поганом родйе. Конйечно тйебйе не нравйятсйя мойи слова, кому понравйитсйя слушатьэ о сйебйе такуйю правдуэ.

Стиснув зубы до скрежета, Нерандил вырвала свою руку из ее хватки и быстрым шагом направилась прочь. Но как бы не так, назойливая пьяная орчиха уже почувствовала вкус крови! Не встав, а почти взлетев с подушек следом за ней, она догнала Нерандиль и с силой развернула ее к себе.