Глава 10

Идя вслед за здоровенной орчихой с черной блестящей косой толщиной, должно быть, с ее собственное бедро, Нерандиль, хоть и исподволь, поглядывала по сторонам. Творившееся вокруг нее напоминало оживший кошмар, от которого вставали дыбом волосы на затылке и леденела в венах кровь!

Бурвадеги, кровожадные убийцы-налетчики, которыми эльфы испокон веков пугали непослушных детей, сейчас окружали ее со всех сторон. Смотрели ей вслед со злостью и ехидством, выкрикивали что-то на своем грубом орочьем наречии и показывали совершенно неприличные или страшные жесты.

Убийцы… грязные животные… нет! Бурвадеги похуже будут любых, самых жутких тварей из нехоженных глубин Чернолесья! Потому что те убивают от голода, а эти на потеху и из корысти!

Нерандиль отворачивалась от них в сторону, прятала взгляд и упрямо шла вперед, стараясь не отставать от размашистого шага воительницы. Даже несмотря на то, что внутри вся дрожала от страха и ненависти. Пожалуй, только странная, иррациональная вера в то, что орк, пленивший Неру, не оставил бы ее на растерзание соплеменникам, все еще держала ее на ногах. После всего, что между ними было…

Подумав об этом, Нерандиль зажмурилась и замотала головой, пытаясь избавиться от тяжелых мыслей, которые она не готова была ворошить в памяти именно сейчас, но ей помогли.

Жесткие, словно стальные, пальцы впились ей в шею и толкнули вперед – в открытую клетку, полную кур, тут же бросившихся в рассыпную. Не успев сгруппироваться, эльфийка упала и больно ударилась о доски, лишь слегка припорошенные соломой. Обернулась, поймав на себе блестящий черной злобой взгляд – орчиха довольно улыбнулась и с лязгом захлопнула дверь клетки, навесив следом тяжелый замок.

Нет, Нерандиль не поняла ни слова из того, что орк сказал этой здоровенной бабе, когда передал ее ей, но почему-то была уверена, что не так он просил с ней обращаться.

Здоровенная орчиха отошла от ее клетки, но ненадолго. Нера только и успела отряхнуть от налипшей соломы ободранные вкровь коленки, когда та вернулась. Швырнула ей под ноги глубокую миску с вязкой жижей хлюпнувшей в ней при ударе об пол клетки и частично пролившейся на край плаща, в который куталась Нера.

– Йесть для васэ, вашйе величайство! – сказала она, изобразив подобострастие и отвесив вдогонку низкий поклон, заставив эльфийку замереть на месте от удивления.

Не слишком ли много ей попадается орков, так хорошо владеющих высокой речью? Особенно, если учесть, что все вокруг Нерандиль всегда говорили, что представители их племени в лучшем случае пару слов на эльфийском связать способны.

Орки, стоявшие рядом о чем-то спросили воительницу. А услышав от нее короткий ответ, громко заржали, толкая друг друга в бок и подначивая. Но и этим дело не кончилось. Один из бурвадегов вдруг выплестнул из своей кружки пойло и, без зазрения совести спустив штаны, демонстративно помочился туда. После чего под шумное одобрение товарищей подошел к клетке Неры и с не меньшим почтением, чем ее надзирательница, поставил полную мочи емкость рядом с чашкой тошнотворной похлебки.

Эльфийку замутило. Она с омерзением скосила взгляд на предложенный ей ужин и, увидев как со дна похлебки к мутной поверхности всплыла куриная черепушка с вываренными белесыми глазами, прильнула к прутьям решетки и вывернула наружу все что было в ее желудке.

Бурвадеги заржали еще пуще прежнего! Девушке показалось, что еще чуть-чуть и от их гогота у нее заложит уши, но вдруг все стихло. И, откинув со лба, прилипшие к нему непослушные пряди, девушка поняла почему.

Он стоял прямо напротив нее, с совершенно непроницаемым выражением на лице. Будто бы спокойный, но при этом готовый взорваться от гнева, который словно выжигал воздух вокруг главаря бурвадегов, излучаясь раскаленными волнами.

На мгновение Нера замерла от ужаса, решив что ее стошнило прямо на него, так близко орк стоял к клетке, но быстро поняла что ошиблась. Мужчина возвышался над остальными, выделяясь теперь не только своим ростом и крепостью мышц, но также богатством одежд. Вместо старых выцветших льняных штанов и потрепанных битвами кожаных доспехов на нем красовался вышитый черным шелком по черному бархату жилет и черные же шаровары, заправленные в шнурованные сапоги по щиколотку. Эта одежда теперь еще больше выделяла его среди остальных и казалась совершенно неуместной в военном походе.

На миг поймав ее взгляд, орк обернулся к своим людям и, прорычал что-то на родном наречии, от чего все вдруг выдохнули и даже стали нерешительно улыбаться. Все, кроме надзирательницы. Та наоборот вся подобралась и даже сложила под тяжелой грудью могучие руки.

Обернувшись к ним спиной, бурвадег склонился к клетке и сказал так, чтобы услышала только Нера:

– Нйе вздумай йест то, что она приноситэ. Вечером пойдйешь служить в мой шатер, там и накормлйю.