Рванув что было сил к зданию, с балкона которого в меня стреляла природная, я сходу влетел в окно, выбивая остатки стекла и раму. Рассохшаяся деревянная дверь тоже меня не задержала. Чуть попетляв по коридорам, я добрался до холла и успел увидеть спины убегающих Изменённых. А вот последовать за ними сразу не получилось — в холле бродило четверо живых мертвецов. На природных они никак не реагировали, а вот при виде меня дружно бросились в самоубийственную атаку.

Я даже немного опешил: неужели природным Изменённым удалось как-то договориться с живыми мертвецами?! Но как — последние ведь даже полноценным разумом не обладают, у них только остатки инстинктов! Живые мертвецы, по заключению учёных, которому можно доверять, это только оболочки, тела, что двигаются и сохраняются лишь благодаря А.Т.-энергии.

Разобраться с нежитью труда не составило, однако заняло несколько секунд, за которые природные успели скрыться. А в дверной проём, мешая друг другу, ломились новые зомби. Пока я пробивался через них, природным вновь удалось оторваться, но на этот раз не очень далеко.

Я выскочил через парадные двери на широкую мощёную булыжником площадь. Напротив на этой же площади и находился нужный мне институт, и именно к его дверям бежал вооружённый молотом природный изменённый. Я без промедлений рванул за ним, не убирая, однако, из рук баклер и меч.

Мне показалось, что природный бежит не в полную силу, как будто специально притягивает моё внимание. И мои подозрения оказались верны: не добежав и до середины площади, я услышал щелчок арбалета. На этот раз я не стал уходить в спасбросок — направление, с которого будет выстрел, спрогнозировать было нетрудно, достаточно оглядеть площадь. Чуть пригнувшись и крутнувшись вокруг своей оси с шагом в сторону, я дал команду на отключение электромагнитного замка, удерживающего баклер на моём левом запястье.

В своё время я потратил немало часов на то, чтоб обучиться этому фокусу, и всё сработало как надо: вновь занявшая стрелковую позицию на третьем этаже здания, стоящего параллельно моему курсу, амазонка получила удар рантом баклера точно в голову. Скорость своему снаряду я приноровился придавать хорошую — даже реакции Изменённой не хватило, чтоб уклониться, а весит цельнометаллический диск немало. Природная, похоже, потеряла сознание (что и не мудрено, человеку таким ударом голову бы оторвало), тяжёлый арбалет из рук она так и не выпустила, и вес оружия потянул бессознательное тело вперёд.

Если бы направление выстрела природной, а, следовательно, и моего ответного броска было перпендикулярно вектору моего движения, амазонку откинуло бы в глубь здания, но она предпочла чуть пропустить меня вперёд, чтоб стрелять в спину, так что от ответки тело её дёрнулось назад, ударилось об угол дверного проёма и под весом арбалета полетело вниз с балкончика, перила которого не пережили груза жизненных неурядиц и тела Изменённой.

Тела Изменённых, конечно, намного прочнее, чем у обычных людей, но нырки головой в камень с десятиметровой высоты — это слишком даже для меня. А природные Изменённые, насколько мне известно, таким запасом прочности не обладали — в их тела ведь специально не добавляли металлы и полимеры.

Хруст шейных позвонков я отчётливо услышал, даже несмотря на разделявшее нас расстояние и звуки падающих остатков перил балкона. А доносящийся следом запах свежей крови лишь подтвердил — амазонке конец. И я не стал тратить время на то, чтоб убедиться в этом. Как и искать баклер, улетевший внутрь здания. Вместо этого я поспешил за последним оставшимся от этой семьи природным Изменённым.

Здание института встретило меня резким увеличением фона А.Т.-энергии и прелюбопытнейшей картиной… Холл института представлял собой просторное помещение на два этажа, справа и слева от входа располагались лестницы, ведущие на второй этаж и соединённые балконом, расположенным напротив входа. А ещё в холе находился огромный оранжевый, вытянутый кверху восьмигранный кристалл. Его основание было погружено пол, далее он проламывал часть балкона и внутренних стен здания института и заканчивался под самой крышей. И судя по обломкам стен и пола, это не было каким-то архитектурным изыском — кристалл, похоже, вырос тут самостоятельно.

Как только я вошёл в здание, «система» выдала тревожное оповещение:

«Псионическая атака. Попытка перехвата контроля тела. Заблокировано», — я, впрочем, не почувствовал никаких негативных воздействий, кроме усилившегося давления фона А.Т.-энергии.

Некоторые умелые псионики действительно обладали такими способностями как перехват контроля над телом или даже контроль разума. Но я оказался весьма стоек к воздействиям такого рода. Это даже обкатывалось на практике: на меня пытались воздействовать Изменённые второй серии второй модификации (это Модификация с уклоном в псионические способности, довольно редкая), но выходило у них слабо — я либо не замечал ничего кроме сообщения «системы», либо испытывал слабый эффект замедления, когда за дело брались особо сильные специалисты.

Природный Изменённый, вооружённый молотом, стоял рядом с кристаллом и нападать не спешил. Больше никого видно не было, в том числе и атаковавшего меня псионика. Однако, пока я оценивал обстановку, пришло ещё одно сообщение о попытке перехвата контроля тела. В общем, если я не вижу псионика, это ещё не значит, что он не видит меня. Я дал команду на ввод боевого коктейля (всё же и поле А.Т.-энергии давило на голову, да ещё и псионик неизвестной силы где-то рядом) и занял выжидательную позицию.

— Я недооценил тебя, — заговорил Изменённый. — Ты оказался не очередной дичью, но врагом! Врагом опасным. — Пришло ещё одно сообщение о такой же псионической атаке, а значит, я не ошибся и не этот верзила с молотом является псиоником, здесь есть кто-то ещё.

— Опасным врагом и достойным соперником! — продолжал верзила. — И хоть ты убил всех моих родных, ты заставил себя уважать!

Серьёзно?! Градус пафоса аж зашкаливает. Так и захотелось спросить что-нибудь с быдлобульварной интонацией вроде «Чё ёпта?!» Что он несёт? Что и… зачем… Да он же просто тянет время! Надеется на какую-то помощь?

Я не стал выяснять на какую именно: боевой коктейль уже подействовал, меч уже в руке. Так и не сказав ни слова, я одним прыжком преодолел разделяющее нас расстояние и нанёс рубящий удар наискось — от плеча к бедру. Он, видимо, не ожидал такого поворота и успел лишь поставить жёсткий блок рукоятью молота. Однако чёрно-красный металл, из которого было сделано его оружие, выдержал.

Блок пришёлся на начало второй четверти клинка (в местной фехтовальной школе клинок делится на четыре четверти от острия к гарде), я не стал наносить новых красивых и размашистых ударов или ждать контратаки противника. Вместо этого я подшагнул к нему в плотную, не убирая клинка, и вмазал кулаком в печень. Больше для отвлечения внимания. А потом изменил наклон клинка и резанул им по открытой шее Изменённого.

Из рассечённой артерии хлынула кровь, но противник нашёл в себе силы, чтоб попытаться оттолкнуть меня рукоятью молота. Я успел перехватить его левой рукой за край кирасы у горла, притянувшись к верзиле почти вплотную, и заблокировав локтем его оружие. И с изумлением заметил, что края раны на его шее затягиваются буквально на глазах.