«Ну точно, как перед битвой за Днепр», — подумал Петр, слушая секретаря партийной организации.
И снова — работа, работа... Ведь приближалась уборочная. К этому времени машинный парк совхоза пополнился новой техникой. И на эти комбайны и трактора сели механизаторы, подготовленные здесь, на месте. Да и как подготовленные! Достаточно сказать, что большинство неисправностей, случавшихся в процессе работы, устранялось теперь самими механизаторами, не дожидаясь ремонтников.
И вот наступила пора, которую все ждали с таким нетерпением. Уборочная! Она порадовала. Удалось собрать в среднем по 8,5 центнера хлеба с гектара. А на отдельных полях даже по 10. Для неполивных богаров это был неплохой урожай.
Итак, первая победа! Но Петр знал, это только начало. Урожай в 8—10 центнеров с гектара даже на богарных землях — не предел. Значит, нужно искать пути повышения урожайности.
Втайне Петр радовался: в совхозе сложился по-настоящему дружный рабочий коллектив, живущий одними задачами, общей целью. Выработан рациональный трудовой цикл, основу которого составило создание максимально благоприятных условий для ударной работы главной силы совхоза — механизаторов. Сам он лично сделал все, чтобы тракторист или комбайнер в разгар страды не отвлекался на какие-либо мелочи. Вода, горючее, запасные части, масла доставлялись прямо в поле. Парторг Ломов организовал доставку на станы свежих газет и журналов, кинопередвижек, радиофицировали вагончики механизаторов.
Казалось, что тут еще можно придумать? Но поиски продолжались. Петр, наблюдая за работой трактористов, предложил главному агроному совместить пахоту и культивацию озимых с боронованием. Стрельцов принял это предложение без всяких оговорок.
Борьба за каждую каплю влаги на полях вступала в новую фазу.
При всей занятости Петр все же выкраивал час, другой, чтобы поговорить с людьми и не только о работе, а просто так, как товарищ с товарищем.
Живя заботами механизаторов совхоза, Трайнин с особым вниманием следил за теми, чья судьба особенно взволновала его. Таким для него оставался Керим Иманов. Пораженный тогда казалось бы несбыточной мечтой парня, но веря, что людям, прошедшим через горнило войны, все по силам, Петр постоянно следил за тем, как продвигаются дела у Керима. Расспрашивал Ивана Дегтярева, взявшегося обучить Иманова, да и сам при случае объяснял Кериму устройство того или иного агрегата. Видел — дела у парня двигаются. Но нужно привыкнуть, приноровиться. Ведь Иманову с одной рукой нелегко было выполнить даже такую несложную работу, как замену приводного ремня.
На первую страду он поставил Керима подручным у Дегтярева. Решил: пусть пообкатается в полевых условиях, привыкнет к своему необычному положению. Ивана же предупредил: следи, но не будь нянькой. Не выполните норму, не беда, других попросим поднажать. У тебя же главное — Керим, его будущее.
Тогда Керим Иманов показал себя молодцом. Теперь Петр намеревался предоставить ему полную самостоятельность. Конечно, под бдительным надзором разъездного механика.
С удовольствием наблюдал Петр и за Степаном Бирюковым. Какой удалец из него вышел! Горит на работе парень! Что ни смена — две, а то и три нормы вырабатывает.
К тому же Степан оказался весельчаком. Дело сделает, мотор заглушит и, не сняв спецовки, за баян, которым его премировали весной. Растянет меха, и усталые лица у трактористов начинают светлеть.
А Иван Кадомцев? На этого паренька Петр обратил внимание с первых дней своего назначения главным механиком. Уж больно вялым, каким-то ушедшим в себя показался он ему. Порасспросил людей. И узнал такую историю.
В начале 1945 года Ивану исполнилось восемнадцать лет. Впечатлительный, горячий юноша рвался на фронт. Но каждый раз не проходил медицинской комиссии.
Пришлось пойти на курсы механизаторов, хотя, по словам самого же Ивана, эта профессия не очень-то его интересовала. Душа юноши жаждала подвига. И подвига именно там, на огненной линии.
На Золотую Звезду Петра Иван смотрел восторженно и одновременно с болезненным чувством неудачника. Ведь ему-то так и не удалось попасть туда, где люди становились героями!
Трайнин не раз разговаривал с Кадомцевым. Рассказывал ему о наиболее памятных боях, о друзьях-товарищах, с которыми шел по дорогам войны. Заканчивал всякий раз словами о том, что у воинской доблести, как и у трудового подвига, — одна основа. Это беззаветная любовь к Родине. Внушал парню, что конкретные дела, добросовестная работа тоже стоят немалого.
Постепенно стал замечать, что Кадомцев словно бы оживает. Взгляд посветлел, к работе начал относиться с большим старанием. Вскоре об Иване заговорили как о лучшем трактористе совхоза. Особенно после того, как он перекрыл сменную выработку самого Бирюкова!
Наступила уборочная страда. Комбайнеров не хватало. Петр предложил Ивану встать за штурвал комбайна. Тот подумал, согласился. И не только сам принялся осваивать смежную специальность, но привлек к этому делу своих друзей — Раима Расулова, Урала Маматкулова, Кады Туйгиева и других. Вскоре эти ребята объединились в отдельную бригаду, комсомольско-молодежную. И трудились по- комсомольски. Самые высокие намолоты были в бригаде Кадомцева.