— Это кто — хозяин?! — гурль говорил негромко, но даже заори он во всё горло, крик не передал бы той густоты эмоций распиравших его. — Червяк Келли, которого я использовал, как только хотел? Ты шутишь?
— Да, ты думал, что используешь его, но не посмел ослушаться приказа. Хотя, отчасти, ты прав. Ты смог бы противиться воли Келли и даже заставить его передумать, но не смог устоять перед искушением, помериться силами с одним из сильнейших разведчиков. И не Фланахэн угодил в твою ловушку, а ты — в мою. Безликий свершит свою месть и исчезнет, а ты останешься ни с чем!
— Чушь! Он не жилец на этой жалкой планете. Я найду его…
— Нет, ты не сможешь убить его, а ища встречи — берегись, месть безликого будет неполной, пока он не увидит твою голову отдельно от тела. Это моё тебе пророчество.
— Да что ты такое несёшь?!
Выражение лица гурля неуловимо изменилось, и Джон понял, что настал тот самый момент. Не дожидаясь, пока противник исполнит обещанное, не поднимаясь с пола, Дейли выбросил вперёд правую руку. Гурль эффектно и даже как-то небрежно уклонился в сторону, нож лязгнул о кирпич стены.
— Ох…
Очередная колкость была заглушена грохотом выстрелов. Дейли весьма неплохо стрелял из всех видов оружия, но не был амбидекстером. Впрочем, из десятка пуль, две или три выпали на долю противника, и этого оказалось достаточно. Раздался крик ярости и боли, гурль рванулся вперёд… а потом отступил и, развернувшись, едва не врезавшись в косяк, метнулся прочь из комнаты. Дейли позволил себе роскошь потерять сознание…
Джон пришёл в себя и попробовал сесть. Боль стала глуше и забралась куда-то вглубь, но всё тело онемело, так что попытка удалась лишь с третьего раза. Он потерял много крови и рисковал отключиться надолго, а, может, навсегда. И всё-таки Дейли повезло сегодня. Если бы гурль знал, что патронов больше не осталось… Но эти твари такие же смертные, как и любой человек, хотя и гораздо более живучие. Гурль сделал выбор и бежал, предпочтя не рисковать. Джон не боялся его возвращения, ощущение присутствия становилось всё слабее и слабее. Он посидел ещё чуть-чуть и встал, удерживаясь за комод. Шаг, другой. Самым тяжелым испытанием был, конечно, спуск в погреб: он начисто стёрся из памяти Джона. Он снова пришёл в себя, обнаружив, что сидит на нижней ступеньке лестницы. Медленно, как в глубоком сне, повернул голову и тотчас же увидел их в свете фонаря, валявшегося на полу. Лиза сидела, подобрав ноги, и нежно поглаживала волосы Данна, лежащего рядом. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что Райан мёртв. Протащив своё одеревеневшее тело последние несколько ярдов, Джон опустился рядом и мягко притянул Лизу к себе. Она привалилась к плечу, одновременно удерживая его от падения. Где-то далеко, в другом мире, послышались полицейские сирены. Дейли закрыл глаза.
Не обращая внимания на приближающиеся сзади шаги, сосредоточившись только на последовательности движений (локоть-другой-подтянуться), подсознательно Каннингем ждал удара в спину. Станет ли преследователь тратить на него патрон, или убьёт каким-нибудь более дешёвым способом? Насмешливый и, одновременно, предельно усталый голос заставил Крейга остановиться и облегчённо выдохнуть.
— Ты никак решил совершать очистительное паломничество? Оригинальный способ — я поражён!
Каннингем перекатился на спину и хмыкнул:
— Тебе тоже не помешало бы прогуляться. Для начала к врачу, а там можно и священника вызывать.
Внешне, О"Рурк и вправду производил устрашающее впечатление. Новая куртка измята и перепачкана извёсткой. Ткань порвана в трёх местах («…могу биться об заклад — это он не за гвоздь зацепился…») и схватилась толстой тёмной коркой. Волосы комично стояли дыбом, лицо было даже не серым, а тёмно-зелёным, глаза (оба чёртовых разных глаза) лихорадочно блестели.
— Мне сейчас не до этих всех смех…ёчков. Давай руку — я поработаю для тебя палкой.
Крейг и сам понимал, что дело швах, раз уж сам Великий и Ужасный Джерри О"Рурк признаётся в этом. Он ухватился за протянутую руку и буквально взлетел, приземлившись на здоровую ногу. Немного попрыгал, обретая устойчивость, потом обхватил О"Рурка за плечи.
— У нас мало времени, минут пять. Потом приедет гарда, и всем, кто не спрятался или не умер, будет плохо.
«Сколько же сил у этого сукина сына?» — мысли скакали в голове Каннингема в такт его прыжкам: «Он чуть ли не подыхает, но тащит меня, да ещё и время на шутки остаются…»
Уже возле машины, привалившись к багажнику, Умник закрыл глаза и сказал едва слышным шёпотом: