— Домой. Смотреть на это сраное Макгадикгади…
…
Он хотел выбраться из дому и отправиться в обратный путь ещё вечером, но получилось так, как получилось. Хорас вполне отдавал себе отчёт в том, что незаметно уйти из-под бдительного ока телохранителей не удастся. Оставался единственный доступный и наиболее простой выход. Решение осложнялось лишь тем, что он решил не возвращаться пока к исходному образу. Казалось бы: что может противопоставить немощный, терзаемый множеством недугов, старик сильным ребятам много моложе его годами, и натаскиваемыми на убийство себе подобных? Однако же тот, кто пребывал сейчас в обличии судьи Лича, держал про запас пару козырей. Оказавшись в своей огромной квартире, старик первым делом расстегнул ремень и вытянул из-под него толстую металлическую струну. Затем снова застегнул ремень и позвал:
— Эй, кто здесь сейчас?
— Я, Христо. Вы что-нибудь хотите?
— Нет. Боялся, что вы опять засядете за свой нескончаемый покер и оставите меня в одиночестве.
— Как можно, сэр. Мы всегда на страже Вашего спокойствия. Если хотите, я найду ваш любимый канал.
— Нет. Я устал и голова раскалывается. Полежу, пожалуй.
Судя по звуку работающего телевизора, охранник был в большой гостиной и пока один.
Хорас нашел в корзине с грязным бельём носок и обмотал им конец трости. Затем разулся и, бесшумно переваливаясь по плиточному полу, направился на звук.
Металлическая петля молниеносно стиснула шею Дончева. Тот, прижатый к спинке дивана, охнул и замахал руками, пытаясь наугад ударить противника. Хорас, стиснув зубы и пытаясь не обращать внимания на разгорающуюся боль в суставах, стоя на коленях позади дивана всем телом повис на струне. Христо, отчаявшись достать врага, попытался просунуть пальцы под струну, но где уж там — петля будто задумала стать единым целым с его шеей. Рывок. Ещё один. Пауза. Снова рывок, куда слабее предыдущих. Для верности судья подождал ещё минуту, всё это время беззвучно изрыгая ругательства. Только после этого он позволил себе разжать хватку, неловко упав набок. Ещё несколько минут Хорас лежал на полу, тяжело дыша и чувствуя, как медленно-медленно пульс возвращается к нормальному ритму. Почувствовав себя чуть получше, он ползком, стараясь как можно меньше беспокоить больные колени, подобрался к уже не опасному телохранителю. На ощупь он обнаружил ножны, закреплённые на икре левой ноги. Небольшой пятидюймовый нож — как раз то, в чём Лич сейчас нуждается больше всего. Только сейчас он понял, что несколько переоценил возможности этого дряхлого, изнурённого всевозможными пороками прошлого, тела. Рассчитывать на силу не приходилось: оставались хитрость, максимально возможная быстрота реакции, эффект неожиданности и удача. «Шансы в гору, дружище», — просипел судья и неожиданно для себя каркающе рассмеялся. Снова ползком обогнул диван и, подобрав трость, кое-как поднялся на ноги. Отдышался, тяжело похромал к межквартирному интеркому.
— На связи Александро.
— Лолло ты мне нужен. Заскочи на пять минут.
— Счас буду.
Хорас Лич занимал одну из двух огромных квартир на последнем этаже элитного кондоминиума. Охранники обосновались во второй квартире. На то чтобы попасть из одной в другую, нужно было потратить едва ли тридцать секунд. Чтобы дойти от интеркома в гостиной до входной двери обычному человеку потребовалось бы не больше пяти. Хорас еле-еле уложился в те сорок, что ему щедро предоставил Лолло. Только судья занял позицию сбоку от двери, как в неё постучали.
— Заходи! — вполголоса каркнул Хорас.
Ручка повернулась…
…
Хорас Лич хотел покинуть квартиру в тот же день, но усталость внесла свои коррективы. Когда он закончил с охранниками, то понял, что не в состоянии сделать ни шагу. Упав на свою кровать, он смежил веки, решив, что полчаса отдыха погоды не сделает. В начале десятого, когда комната уже погрузилась в темноту, и лишь слабые отсветы уличного освещения пробивались сквозь неплотно сдвинутые жалюзи, судью разбудила сильная боль в животе. Со стонами он потащился в уборную. Закончив, Хорас промокнул пот полотенцем и хмуро посмотрел в зеркало. Как ни старался он обмануть себя — судьбу не обманешь. Кровь в унитазе не была открытием, и никак не могла свидетельствовать об обострении геморроя или трещинах в стенках прямой кишки. Боль чуть затихла, стала ноющей, но не давала забыть о себе. Старик добрался до шкафчика в ванной и вытряхнул из прозрачного пластикового пузырька на трясущуюся побелевшую ладонь две продолговатые синие таблетки. Запил их водой из-под крана и снова вытер испарину полотенцем. Надо бы уйти, но сейчас это невозможно. Обезболивающее имеет снотворный эффект, поэтому самым разумным представляется возвращение в кровать. Но прежде чем заснуть, судья покопался в телефонной книге и сделал два телефонных звонка: в аэропорт, заказать билет на утренний рейс в 7.30 до Белфаста на имя Хораса Лича, и такси на 6.00. Совсем уже почти засыпая, он вспомнил ещё кое-что. С кряхтением и сдавленными ругательствами он ещё раз заглянул в ванную и переложил пузырёк с таблетками в дорожную сумку…
…