Потом отрубленную голову насадили на копье и принесли Маргарите, а та «велела надеть на нее в насмешку бумажную корону и выставить на стене города Йорка».[98]

А один из сыновей Ричарда Йорка, 12-летний граф Ратленд, погиб ужасной смертью тотчас после битвы. Лорд Клиффорд догнал мальчика, обнажил кинжал и грозно спросил его, как его зовут. Ратленд упал на колени и от страха не мог выговорить ни слова, но его гувернер сказал, чтобы спасти его, что мальчик – сын Ричарда. Тогда Клиффорд пронзил несчастного ребенка кинжалом в грудь, воскликнув: «Твой отец убил моего, поэтому я убиваю тебя и буду убивать всех твоих родных».[99]

Королева Маргарита с радостью увидела отрубленную голову мальчика и приказала выставить ее рядом с головой Ричарда Йорка.

Столь же жестоким образом был умерщвлен отец Уорика – 5-й граф Солсбери, труп которого был также предан поруганию. Солсбери был взят в плен, и Маргарита «приказала казнить его без суда и выставить его голову рядом с головами Ричарда и его сына. Этими жестокостями началась почти беспримерная в истории резня древней английской аристократии, распавшейся в борьбе Ланкастерского и Йоркского домов на два враждебных лагеря».[100]

После этого лондонцы обратились к графу Уорику, и тот поспешил в столицу, захватил ее с помощью горожан и 4 марта 1461 года возвел на престол 18-летнего Эдуарда IV, представителя Йоркской линии Плантагенетов, старшего сына Ричарда Йорка, после смерти отца возглавившего партию Белой розы. Отметим тут, что матерью Эдуарда была Сесилия Невилл, которая приходилась графу Уорику двоюродной тетушкой.

Королева Маргарита не решилась штурмовать столицу. Потом сторонники Ланкастеров в течение нескольких лет пытались восставать, но всякий раз их выступления топил в крови граф Уорик. А в 1465 году он из дипломатических соображений задумал женить короля на младшей сестре французской королевы – Боне Савойской, но тут выяснилось, что Эдуард IV тайком от своего соратника уже женился на леди Елизавете Вудвилл, которая в первом браке была замужем за сэром Джоном Греем (погибшим в бою сторонником Ланкастеров).

Огромный клан Греев ненавидел Уорика, и эти люди начали восстанавливать против него Эдуарда IV. Это привело к тому, что Уорик был вынужден бежать из Лондона. Затем он вступил в союз с французским королем Людовиком XI и при его содействии примирился с королевой Маргаритой, выдав свою младшую дочь Анну за ее сына Эдуарда. Затем вместе с королевой он стал готовиться к восстановлению на английском престоле томившегося в Тауэре им же самим свергнутого Генриха VI.

Эдуард IV, застигнутый этими событиями врасплох, после высадки Уорика в Англии был вынужден бежать в Бургундию, а «Делатель королей» 6 октября 1470 года вступил в Лондон, освободил Генриха VI из темницы, снова объявил его королем и принял регентство.

Однако уже в марте 1471 года Эдуард IV вновь появился в Англии, собрал вокруг себя многочисленных приверженцев Белой Розы и вступил в бой с Уориком. В этом ему помог герцог Бургундский (противник Людовика XI), который подарил ему 50 000 золотых крон, нанял для него немецких наемников и 14 ганзейских транспортов.

Отметим, что на сторону Эдуарда IV в этот раз встал и герцог Кларенс, супруг старшей дочери Уорика, до этого враждебно относившийся к своему брату-королю и рассчитывавший на престол после свержения Эдуарда. Но теперь он, как говорят, «сбросил маску» и перешел в лагерь Эдуарда IV с 12 000 человек своего войска.

Уорик даже не успел собрать достаточно сил. В итоге в первом же сражении, которое имело место при Барнете (в 16 километрах от Лондона) 14 апреля 1471 года, он был разбит.

Точнее, он счел неблагоразумным вступать в сражение и удерживать Эдуарда IV от похода на Лондон. Видимо, Уорик надеялся, что его брат Джордж, архиепископ Йоркский, позаботится о том, чтобы Лондон запер свои ворота перед королем. Но расчет этот не оправдался. Напротив, ночью архиепископ впустил войска Эдуарда в город через боковые ворота. В этой ситуации вероломный герцог Кларенс попробовал быть посредником между Эдуардом и его противником, но Уорик в ответ лишь резко отчитал его. Битва произошла при Бернете, и победа осталась за Эдуардом IV, а «Делатель королей» и его брат Джон, 1-й маркиз Монтегю, были убиты.

Как видим, вся эта история «очень похожа на исторический роман или, скорее, на драму».[101]

Но и это еще не все. В тот же самый день, 14 апреля 1471 года, Маргарита Анжуйская со своим 18-летним сыном прибыла в Англию, и, узнав о поражении своего союзника, удалилась было в монастырь, но приверженцы Ланкастеров упросили ее продолжать вдохновлять их войска своим присутствием. Затем сражение при Тьюксбери решило участь принца Эдуарда и Генриха VI: первый был взят в плен и убит, а второго вновь заключили в Тауэр, где он умер в ночь с 21 на 22 мая 1471 года.

По словам Георга Вебера, «он был убит 21 мая, и молва говорила, что его заколол кинжалом Ричард Глостерский».[102] По другой версии, он «умер от меланхолии», узнав новости о сражении при Тьюксбери и гибели единственного сына. В любом случае это стало концом династии Ланкастеров.

Маргарита Анжуйская была брошена в тюрьму, но в 1475 году ее выкупил король Людовик XI. Она умерла через семь лет у себя в Анжу в возрасте 52 лет.

Что же касается Эдуарда IV, то он спокойно царствовал вплоть до своей кончины. Когда он умер, ему было всего 40 лет, и династии Йорков после этого суждено было править лишь два с небольшим года.

А вот предавшего Уорика герцога Кларенса обвинили в измене и 18 февраля 1478 года, согласно легенде, утопили в бочке с вином. Точнее, он якобы сам выбрал себе в качестве смерти утопление в бочке со сладким вином (мальвазией) – «подобно тому как три столетия спустя тело знаменитого адмирала Нельсона было отправлено домой в бочке с бренди».[103] Но, вероятно, «утопление герцога в бочке с мальвазией – не более чем легенда. Скорее всего, он был тайно задушен».[104]

Как пишет Гилберт Кийт Честертон, «дом Ланкастеров стоял в целом за новый взгляд на вещи – король, поддерживаемый Парламентом и могущественными епископами. Дом Йорков в целом держался за остатки прежних воззрений на короля как на фигуру, которая никому не позволит встать между ней и ее народом».[105]