Биография Алексея Козлова насыщена громкими событиями и внушительными достижениями. Козлов — легенда российско-советского джаза, энергичный и жизнелюбивый человек, прошедший огромный жизненный путь и путь музыканта-первопроходца. И по сей день, будучи уже в солидном возрасте (в 2012 г. музыканту исполнилось 77 лет!), Алексей Семенович Козлов радует почитателей своего таланта джаз- роковыми ритмами.

Многие музыканты, плодотворно работающие и в XXI в. в непростом жанре, являются и частью истории российского джаза, и его настоящим. По их биографиям можно проследить пути российского джаза, его зарождение, развитие и дальнейшую перспективу.

Давид Голощекин (род. 1944) — один из самых прославленных джазменов России, мультиинструменталист и композитор. Еще во времена юности музыканта мама говорила ему, что «джаз в этой стране — дело бесперспективное». Но юноше, который вырос в артистической среде (отец работал в кинопроизводстве, мать была балериной), повезло на встречи с людьми, увлеченными этой чарующей музыкой. Как во многих интеллигентных семьях, Давид в детстве занимался музыкой: сначала на скрипке, альте, затем освоил фортепиано. Большую роль в формировании музыкального вкуса подростка (психологи утверждают, что именно в подростковом возрасте возникают музыкальные пристрастия на всю жизнь) сыграли передачи по «Голосу Америки» знаменитого радиокомментатора Уиллиса Коновера. Эти передачи с начала 1950-х гг. транслировались на СССР, но затем прекратились. Давиду всегда нравилась музыка, излучающая необычную гармонию, ритм, энергетику. Люди, с которыми сталкивала подростка жизненная и музыкальная дороги, прививали вкус к джазовой тематике и стилистике. Например, у знакомого пианиста, одного из первых крупных коллекционеров джаза в Ленинграде, Юрия Вихарева (1936—1994), была колоссальная коллекция пластинок с записями трубачей Майлза Дэвиса и Диззи Гиллеспи, саксофонистов Чарли Паркера, Джона Колтрейна и Орнетта Коулмена, пианиста Билла Эванса. Это было тогда невероятным счастьем и удачей — слушать, даже по записям, выдающихся джазменов! В 1961 г. руководитель университетского джаз-квартета — Юрий Вихарев — подбирал музыкантов в свой коллектив. Требовался контрабасист. И Голощекину, поскольку он был скрипачом и альтистом, было предложено за короткий срок освоить контрабас. Давид освоил инструмент быстро, но стер пальцы до такой степени, что они кровоточили, и их пришлось забинтовать. Однако и в таком виде музыкант продолжал репетировать программу для джазового фестиваля в Таллине (1961). Тогда и состоялся дебют молодого (всего шестнадцать лет!) музыканта, названного в прессе вундеркиндом. В этом же году Давид Голощекин окончил музыкальное училище при Ленинградской консерватории, и дальнейшая его судьба навсегда была связана с музыкой. Карьера классического музыканта Давида никогда не прельщала, он навсегда выбрал любимую музыку джаз. В те времена джаз был на грани запрета, но, к счастью, не все было разогнано и уничтожено! В 1965 г. Давид Голощекин был приглашен в знаменитый и самый лучший на тот момент джаз-бэнд Иосифа Вайнштейна в качестве пианиста, скрипача и аранжировщика. Это была хорошая школа для молодого музыканта, появилась возможность поучиться джазу не только у руководителя оркестра, но и у таких замечательных участников бэнда, как Геннадий Гольштейн, Константин Носов. О периоде работы в биг-бэнде Иосифа Вайнштейна Давид Семенович всегда вспоминает с большой теплотой, и то время считает самым счастливым: на работу музыкант ходил, как на праздник! Но вскоре оркестр был расформирован…

До 1968 г. Давид Голощекин был в поиске «своего» коллектива. Работал в Москве, в оркестре знаменитого Эдди Рознера, затем судьба забросила молодого джазмена в Одесскую филармонию, но, проведя там меньше года, музыкант снова вернулся в Ленинград. Для выражения своих музыкальных идей Голощекину требовался коллектив, работающий в русле джазового мэйнстрима. К этому времени музыкант освоил почти все духовые инструменты: трубу, флюгельгорн, тенор- и сопрано-саксофон. Барабаны и вибрафон тоже оказались в арсенале мультиинструменталиста. Но скрипка, первоначально освоенная еще в детстве, никогда не вычеркивается из программ прославленного музыканта.

Первое выступление «Ансамбля джазовой музыки» под управлением Давида Голощекина состоялось в октябре 1970 г., на Всесоюзном фестивале в Горьком (ныне — Нижний Новгород), а в 1972 г. ансамбль выпустил первый сольный альбом. Позднее, в 1977 г., мультиинструменталист записал методом многократного наложения диск «Джазовые композиции», на котором звучат десять инструментов, партии которых исполнил один джазмен — Давид Голощекин. Известный историк джаза Юрий Верменич так написал об одной пьесе этого уникального альбома: «Когда в США умер прославленный Хоги Кармайкл (1981), свою передачу о нем “Голос Америки” завершил записью темы “Star Dust” именно с этой пластинки Голощекина, а его блестящая скрипичная импровизация прозвучала как подлинный реквием великому композитору»[67].

В 1978 г. «Ансамбль джазовой музыки» под управлением Давида Голощекина становится лауреатом Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Гаване (Куба). С 1982 по 1988 г. коллектив Д. Голощекина работал в объединении «Ленконцерт». За это время ансамбль объездил всю страну, дал более тысячи концертов и побывал на двадцати джазовых фестивалях в разных странах: Польше, Венгрии, Германии, Финляндии, Швеции, Португалии, США.

Незабываемыми были встречи Давида Голощекина с мировыми джазовыми звездами. Он играл с Дюком Эллингтоном, когда великий маэстро гастролировал со своим прославленным оркестром в СССР. Трубач Диззи Гиллеспи, пианисты Дэйв Брубек, Чик Кориа — Голощекин играл со многими. В коллективе джазмена всегда работали прекрасные музыканты: Станислав Стрельцов, Виктор Щербинин, Андрей Рябов, Дмитрий Колесник. Второе отделение концертов Голощекина было предоставлено вокалистке Эльвире Трафовой, исполнявшей джазовую классику.

Давид Голощекин всегда говорил, что необязательно ездить в Нью-Йорк, чтобы слушать джаз. Эту идею прославленный джазмен воплотил в жизнь 1 января 1989 г., создав в городе на Неве единственную в мире Государственную филармонию джазовой музыки (более позднее название — «Джаз-Филармоник-Холл»). «Джазовый дом» является концертной площадкой для многих зарубежных знаменитостей и звезд, отечественных коллективов, джазовых фестивалей «Осенние ритмы» и «Свинг белой ночи», конкурса молодых исполнителей «Джазовые старты» (позднее название — «Осенний марафон»). Большой знаток и пропагандист джаза, Давид Голощекин вел передачи о музыке на радио и телевидении, его приглашали с лекциями в студенческие аудитории. Музыкант не только изумительный импровизатор, вдохновенный интерпретатор джазовой классики и представитель направления мэйнстрим, но и замечательный композитор, автор музыки к театральным постановкам и кинофильмам, участник тринадцати записей других джазовых исполнителей, прекрасный драматург всех своих выступлений. Его композиции: «Полночь в Летнем саду», «Горький сахар», «В старинном квартале», «Петербургская сюита», «Сиреневый час», «Я вспоминаю Чарли», «На солнечной стороне Невского», «Колыбельная “Осенних ритмов”», «Меланхолия».

В жизни джазовых музыкантов в СССР всегда были трудности не только творческого порядка, а самого отношения властей к джазменам и их «музыке духовного порабощения», как власти называли джаз. Парадоксальное определение! Ведь джаз — это музыка свободы. Вот чего боялись власти! В 1991 г. на Ленфильме вышел фильм о непростой жизни советских джазменов — «Когда святые маршируют» (есть у композитора Уильяма Хенди джазовый стандарт с таким названием), где Д. Голощекин исполнил одну из главных ролей. Джазу «человек-оркестр» и «рыцарь джаза» никогда не изменял. И обращаясь к гостям «джазового дома», Давид Семенович Голощекин каждый раз говорит, что «здесь они могут получить удовольствие и услышать настоящий джаз!».

До 1990-х гг. в России искусство, в том числе и музыка, подчинялись коммунистической идеологии, поэтому музыкантам сложно было полностью следовать принципам джаза: свобода и импровизация, раскрепощенность и разнообразие в выборе средств исполнения и самовыражения. Однако часто явления, возникающие в той или иной сфере человеческой жизни, появляются вопреки, а не благодаря складывающимся обстоятельствам. В 1970—1980-е гг. в СССР самым известным фри-джазовым коллективом было трио Вячеслава Ганелина (род. 1944). После окончания композиторского класса Литовской консерватории в 1969 г., Ганелин некоторое время работал в кафе «Неринга» с барабанщиком Владимиром Тарасовым (род. 1947), приехавшим из Архангельска. В 1971 г., во время гастролей дуэта в Свердловске (ныне — Екатеринбург), музыканты нашли третьего близкого по духу джазмена — саксофониста Владимира Чекасина (род. 1947).

Джазовая атмосфера, складывающаяся в Прибалтике, где работали музыканты, была помягче той, которая царила на территории огромной России. И музыка трио Вячеслава Ганелина, трио ГТЧ, как его часто называли, отражала определенный пласт настроений и вкусов людей, была альтернативной культурой в годы так называемого зрелого социализма. Трио Ганелина быстро завоевало популярность и на Родине, и за пределами страны. Зарубежные критики порой с нескрываемым удивлением писали о трио ГТЧ. Так, джазовый критик Йоахим Эрнст Берендт после берлинского фестиваля 1978 г. написал о музыкантах: «Огромным сюрпризом было трио Ганелина из Советской Литвы. Три музыканта с захватывающей интенсивностью играют примерно на пятнадцати инструментах и доводят свое выступление до эйфории. Они показали самый необузданный и одновременно самый организованный фри-джаз, какой мне когда-либо приходилось слышать»[68].

Участники трио ГТЧ были выдающимися музыкантами, хорошо знающими все стили традиционного джаза. Но построение исполняемого материала было подчинено строгой композиторской логике лидера трио, который умело соединял в своих композициях различные тембры, ритмы, стилистические модификации, современную камерную музыку и фольклор. Иногда это все звучало как пародия, а иногда — как откровение. В своей книге «Трио» барабанщик Владимир Тарасов в 1998 г., вспоминая творческую «кухню» коллектива, напишет: «В основном все выстраивалось по простейшей схеме. Каждый в Трио отвечал за свою территорию: Вячеслав Ганелин — за гармонию и форму композиции, Владимир Чекасин — за мелодическое развитие, а я — за ритмическую основу. Иногда за стержень программы мы брали какую-нибудь известную джазовую пьесу, например “Too Close for Comfort” или “Mack the Knife” Курта Вайля, и на ее основе строили свою композицию, играясь с мелодическим и ритмическим развитием»[69].

Следует попутно отметить, что книга Тарасова не только о музыке и эпохальной группе Вячеслава Ганелина, но и ярком пятнадцатилетием периоде (1971—1986), когда существовало трио, об эпохе застоя в СССР и нелегких путях развития советского джаза. Музыкантам трио иногда не хватало инструментов для того, чтобы реализовать свои музыкальные идеи. Тогда джазмены прибегали к записи в студийных условиях, где все было возможно. И хотя музыканты понимали, что обратной связи при записи не получить, как на живом выступлений, техника наложения звуков, какие-то динамические эффекты позволяли достичь желаемого. Не хотели музыканты и расширять состав трио, т.к. большим составом, как они говорили, «затруднительно музыкальное взаимопонимание, то “чувство локтя”, которое возникает в трио, невозможно в октете». За весь период существования трио Вячеслава Ганелина музыканты записали 43 пластинки, некоторые записи делались «подпольно», за границей. Большой энтузиаст фри-джаза, работавший на радиостанции Би-Би-Си в Лондоне, — Лео Фейгин — сумел выпустить на своей фирме «Leo Records» больше десяти дисков с музыкой трио Ганелина, тогда как в СССР записи подобной музыки было сделать труднее.

Очень яркими были выступления музыкантов на фестивалях и концертах. Живо и экспрессивно Лео Фейгин описал концерт трио ГТЧ в театре «Блумсбери» (Лондон), где собрались русские эмигранты, члены общества Великобритания — СССР и все те, кто в той или иной степени интересовался Россией, но был совершенно чужд новой музыке. Ганелин решил не отступать от своих правил — трио исполняло музыку ГТЧ. Первые ряды после первого и второго отделений сидели как истуканы. Тогда Владимир Чекасин решил поставить зрителей «на уши» своими «примочками»: экспрессивно играл на двух саксофонах, прыгал, притопывал, пел в саксофон и бегал по сцене, конвульсивно дергался. Руководителя трио Вячеслава Ганелина всегда коробило избыточное трюкачество Чекасина, он пытался как-то поставить коллегу в музыкальные рамки. И хотя это была настоящая музыкальная война, публика «стояла на ушах». На следующий день после выступления трио ГТЧ почти все лондонские газеты опубликовали рецензии на этот концерт. Спектр публикаций был широк: от плевков и ругани в адрес исполнителей фри-джаза, до хвалебных рецензий, провозглашавших приход новой школы авангардной музыки.

Трио ГТЧ было лауреатом многих всесоюзных и зарубежных фестивалей. С 1976 г. музыканты часто выступали за рубежом: в Варшаве (Польша), Дортмунде и Берлине (Германия), Финляндии и Югославии, Англии и США. Кстати, трио Вячеслава Ганелина было первым джазовым коллективом, который «выпустили» с концертами в Америку. Музыкантов записывали и в России, и за рубежом: в Польше, Германии, Англии, Америке. Самые известные записи трио: «Ех Libris» (1975), «Соп Anima» (1976), «Concerto Grosso» (1980), «Con Fuoco» (1981), «Poi Segue», «Non Troppo» (1982), «Ancora da Caro» (1984).

В 1986 г. трио ГТЧ распалось. Надо отметить, что для самих музыкантов участие в трио не было какой-то всепоглощающей джазовой деятельностью. Трио для музыкантов всегда было одним из способов самореализации. В 1987 г. Вячеслав Ганелин переехал в Израиль. В Иерусалимской консерватории музыкант преподает курс компьютерной композиции, пишет музыку к кинофильмам, участвует в фестивалях. Барабанщик Владимир Тарасов занимался сольной карьерой, создав программы под общим названием «Atto», писал музыку к кинофильмам и театральным постановкам. Владимир Чекасин организовал квартет, который впоследствии стал основой для организации биг-бэнда в Литовской консерватории. Фри-джаз тоже не был забыт: Чекасин играл с пианистом, композитором и создателем оркестра «Поп-механика» Сергеем Курехиным (1954—1996); саксофонистом, аранжировщиком и бэнд-лидером новосибирского «Eurosib International Orchestra» Владимиром Толкачевым (род. 1951); пианистом и композитором Юрием Кузнецовым (род. 1953); в дуэте с пианистом Леонидом Чижиком (род. 1947) выступал с сольными программами. То, что делает на сцене Чекасин-музыкант, некоторые критики не решаются назвать в полном смысле музыкой, т.к. театральные и мимические элементы, жест и движение порой затмевают звук. Владимир Чекасин дает этому свое объяснение: «Вообще-то я не называю это музыкой, это просто определенный момент жизни, правда, заранее запрограммированный. И визуальная, и акустическая части выступлений моего ансамбля — это единое ритмическое движение. Записать происходящий на сцене перфоманс невозможно. Именно поэтому важно находиться в зале в момент исполнения этого сценического действия»[70].

Владимир Чекасин как преподаватель воспитал нескольких замечательных учеников: саксофонистов Пятраса Вишняускаса, Витаса Лабутиса и др. Известна музыка джазового новатора для кино и театра. Так, за музыку к фильму «Такси-блюз» (1975) Павла Лунгина Владимир Чекасин получил специальную премию. В этом фильме неистовое соло на саксофоне мастерски исполняет (за кадром) сам Чекасин.

Каждый из трио ГТЧ, как написал в своей книге Владимир Тарасов, продолжает свою творческую жизнь. И когда всегдашний поклонник трио Лео Фейгин решил, что спустя десять лет после распада трио, в 1996 г., можно объединить музыкантов и организовать гастроли, Тарасов засомневался: «Но если в день отъезда Ганелина мне было очень жаль, что Трио распадается, находясь в зените славы, то через десять лет у меня не было никакого желания начинать все сначала. Я мыслил по-другому, занимался совершенно новыми проектами, и возвращение в историю меня уже не интересовало, — да оно и невозможно: время другое и мы другие»[71].