— Готова, Икс?

— Наверное.

Я сажусь сзади, а Марк встает к штурвалу. Джузеппе отвязывает нас от причала и отталкивает судно от пристани. Мотор прерывисто рычит, Марк уверенно ведет катер, маневрируя между баркасами и яликами, лайнерами и рыболовными суденышками. И вот мы уже машем рукой Поццуоли и выходим в открытое море. Этим вечером оно темное и гладкое, как обсидиановое зеркало ацтеков.

И невероятно спокойное под мятежными сияющими звездами.

Воздух окутывает нас теплом. Я сижу в новом наряде от Армани — бархатном коктейльном платье — и восхищаюсь своими туфельками на высоком каблуке от Джимми Чу. Только потом мое внимание переключается на панораму. Море, луна, звезды, Марк Роскаррик. И я.

— Так тихо! — говорит Марк. — Невероятная тишина. Идеальная ночь для мистерий. — Катер замедляет ход, пока и вовсе не останавливается, покачиваясь на темно-синей водной глади под сиянием тысяч звезд. Марк что-то бормочет под нос: — «На море шторма нет. Высок прилив, луна меж побережий царит»[57].

Я узнаю этот стих. Молчаливо улыбаюсь. Теплый ветер ласкает кожу. Мы дрейфуем посреди Неаполитанского залива. Только он и я. Двое, мужчина и женщина. Два орудия в идеальном дуэте. Адажио Баха для двух скрипок.

Марк снова заводит катер. Слежу за ним с нескрываемым обожанием. Сегодня вечером он чрезвычайно красив: на нем восхитительный смокинг безупречного покроя, без каких-либо изъянов. Высокий и подтянутый, Марк выглядит как голливудский идол дневных фильмов на церемонии «Оскара» 1940-х годов. Сдержанный, привлекательный, в черно-белом наряде — идеальное дополнение к сопровождаемой им женщине.

На секунду мне становится любопытно: кто придумал самый первый смокинг? Может, кто-то действительно усердно размышлял и в итоге разработал такое великолепное сочетание черного и белого цветов? А может, это совершенство явилось со временем, претерпев изменения: теория эволюции Дарвина. Ведь именно в черно-белом смокинге мужчина выглядит лучше всего. А Марк в смокинге особенно мужественный, зрелый — «molto bello e scapolo».

Что за женщины были с ним на фотографии в «il West End di Londra»?

Он смотрит на меня, я возвращаю ему пристальный взгляд.

— Я словно монашка, Марк, — говорю я, — которая снимает с головы покров. Не так ли?

Он грустно улыбается, но ничего не отвечает, а продолжает вести катер сквозь шепчущие воды Неаполитанского залива. Впереди ожидают мистерии. Проходят минуты. Я нервничаю и радостно волнуюсь одновременно. В ночном небе проплывают чайки, как призраки в темноте, счастливо-печальные фантомы, исчезающие на черном полотне. Мне хочется побыстрее прибыть на место. Хочется, чтобы мистерии начались.

— Сколько еще до Капри?

— Примерно полчаса, — не оборачиваясь, отвечает Марк. — Можем поплыть быстрее, но ты слегка намокнешь и испортишь свой наряд.

— Марк, что меня ожидает?

— Piccolina… Ты считаешь, я расскажу тебе сейчас, если не сделал этого раньше? Суть мистерий в таинственности.

Я вздыхаю и качаю головой.

— Но мне нужно знать кое-что, — настойчиво произношу я. — Если собираюсь продолжать.

— Хорошо… Что, например? — говорит он через плечо, по-прежнему направляя катер вперед.