– Вот как? И эти хоромы – пустуют?
– Это не хоромы. Это квартира. Ведомственная. Тут всюду номера инвентарные. Как в гостинице. Как кто из наших бывает в Москве, тут останавливается. Все мои братья и сёстры. Да – сёстры! Надо поискать, может, тебе что из их вещей подойдёт?
– И много у тебя сестёр? – с ревностью, удивившей Мишу, спросила Маша.
– Много, – рассмеялся Миша, – уже тысячи. И братьев. И все – разные. И отец, и мать – войной искалечены. Детей у них быть не может. Мать во время войны стала начальником сиротского приюта, а отец начал всех ее воспитанников – усыновлять. И удочерять. Медвежата – не слышала?
– Слышала. Но думала, что так называют всех, кто с Медведем работает.
– И это тоже. С Батей много кто работает. В том числе и твои командиры. Да, Батя! Что там он нам оставил?
От Миши не укрылось, как напряглась Маша. Он усмехнулся, перевернул её, овладевая сопротивляющейся девушкой. Она на задании – в этом для Миши было какое-то особое удовольствие. Как перевербовка агента. Только эта живая, как капля ртути, как блик морской воды, девушка, красивая, как рассвет, столь же яркой, чистой и величественной красотой, умная и волевая – будет ему не агентом, а его подругой, женой и матерью его детям. Он так решил! И Батя так решил. Он сдержал обещание – подобрал для Маугли жену. И его предложение Миша нашёл оптимальным.
– Спасибо, Медведь! – закричал Миша на пике.
– Не поняла? – надула губы Маша.
– Батя помог нам встретиться. Так и бродили бы тенями друг друга по жизни, так и не встретившись.
Маша прижалась к нему, положив голову Мише на грудь.
– А что это? Яблоко – это что? Американское? – Нет. Это артефакт.
– Что это значит?
– Это значит, что это предмет прямо из сказки. Помнишь – блюдечко с голубой каёмочкой? Яблоко по кругу катится, сказки показывает. Давай посмотрим сказочку.
Миша, держа на весу аппарат, разблокировал экран. Залез в меню. Есть два свежих сообщения. От Баси. Миша усмехнулся. Только Бася может передавать SMS в стандартах связи, которых не существует. Первое сообщение: «Мрак». Это мы уже знаем. Когда отправлено? Получено в момент, когда Батя вываливался из вертолёта. Всё Батя понял сразу. Второе сообщение ещё короче: «2!» Миша не удержался, засмеялся, поцеловал удивлённую, недоумевающую Машу.
Теперь – видеофрагменты. Одно мама записала на камеру артефакта, второе – скачала из Сети. Миша запустил скачанное.
Съёмка – Баси. Грохот вертолёта, земля, не чёрная, как было на самом деле, а серая, как в пасмурный осенний день, стремительно летела в лицо, потом плавно замерла, вот уже деревья мелькают, будто летишь меж них на кроссовом мотоцикле. Только вместо рычания мотора – ритмичное дыхание человека. Дом, охрана, танк, зенитная самоходка – стремительно проносятся мимо. Миша и Маша, влипшие в экран, влетели в окно. Изображение закрутилось. На полу лежит маленький старик, в котором с большим трудом можно узнать великого Сталина.
Маша вскрикнула, отпрыгнула. На лице – ужас, рот раскрыт в немом крике невыносимой боли, глаза – бездна отчаяния.
– Это правда? Сталин? – её трясло. Миша остановил воспроизведение видео, сходил на кухню, принёс воды.
Миша передвинул бегунок назад, отмотав пропущенный эпизод, запустил снова. Опять мельтешение, тело старика на полу (в голове Миши никак не хотело укладываться, что этот беспомощный старик – Сталин, психика не принимала неизбежного). Краски меркнут, тело растворяется в воздухе, видно внутренние органы, видно сердце – оно не трепещет уже, потом и эта плоть растворяется, виден скелет, мгновение – всё вернулось к привычному виду.