– Да, – сказала я. – Мы всегда будем друзьями.
Она мотнула головой – я неправильно ее поняла. Она попыталась еще раз, усерднее:
И тогда над плато раздался крик феникса.
Я в изумлении уставилась на Е Юн, появившуюся на уступе горы и ступившую на плато. Хуан-гу летала кругами в изумрудном небе, оставляя за собой ледяной след.
Я отшатнулась. Неужели они обе были иллюзиями абику?
Но эта теория разбилась вдребезги, стоило Е Юн добежать до меня и схватить за руку.
– Ты в порядке! – Она тяжело дышала, однако в голосе слышалось явное облегчение. – Хуан-гу искала тебя по всему Подземному миру!
Я крепко ее обняла. Сердце лихорадочно стучало. Она была первым живым человеком, которого я видела за все эти…
– Е Юн, – выдохнула я, – как ты здесь оказалась? И как долго я здесь нахожусь?
– Наверное, около двух недель, – ответила она. – Я не уверена. Когда началась битва, я знала: что-то случилось. Так что я оставила Ай Ри с нянями и пришла за тобой.
– Битва? Какая битва?
Ее взгляд опустел.
– Они начали приходить на следующий день после того, как ты спустилась сюда. Мертвые дети-Искупители. Их сотни… и с тех пор они все прибывают и прибывают. Нападение случилось возле нового портала в Подземный мир к северу от Эбуджо, а не в Разломе Оруку. Армия Двенадцати Королевств, конечно, была уже мобилизована и готова к бою, но…
Она испуганно покачала головой и положила мою руку себе на лоб.
…Я стою на городской стене Эбуджо, глядя на хаос внизу. Хотя я проживаю это воспоминание как Е Юн, одновременно я тронута как Тарисай: слезы гордости наполняют глаза. Воины всех двенадцати королевств Аритсара сражаются бок о бок. Они продвигаются единым фронтом, чтобы защитить город от бездушных вооруженных убийц, выходящих из разлома цвета охры.
Санджит, Дайо и капитан Бунми ведут войска на боевых бизонах, отбивая вместе с отрядами Имперской Гвардии нападение нежити.
По правде говоря, это армия уже не двенадцати королевств, а тринадцати: Сонгланд прибыл на помощь. Минь Цзя с вершины башни управляет отрядом солдат с огненной суанхада – ее длинные волосы развеваются за спиной, как знамя. Воины в унисон ударяют в воздух, посылая на вторженцев волну пламени, которую Минь Цзя направляет смертоносным ветром.
Поле битвы похоже на лоскутное одеяло из разных королевств. Кетцальские боевые орудия зажигают пушки и стреляют в Разлом ледяными ядрами из святой воды, пока морейосские лучники засыпают врагов стрелами. Бирасловяне в рогатых шлемах едут верхом на белоснежных боевых волках, обеспечивая укрытие для суонских и ниамбийских воинов, которые со смертоносной точностью бросают метательные копья. Воины из нового Джибанти сражаются плечом к плечу со спартийскими солдатами, а мьюйские берсерки в синей боевой раскраске и клетчатых беретах едут на колесницах вместе с дирмийцами. Целители Благословенной Долины и Нонта уносят с поля раненых и с мрачной решимостью обрабатывают их раны.
И все же, несмотря на эту славную картину, несмотря на то что Армия Двенадцати Королевств вынуждает орду мертвых отступать обратно к Разлому, как хорошо смазанная машина, они явно проигрывают. Как иначе? Их враг не может умереть. На место одного Искупителя, которого удается сжечь, запереть в клетку или сбросить обратно в Подземный мир, приходят еще десять. И они продолжают прибывать.