— Давайте проверим, — сказал Денисов.

Порываев пожал плечами.

— Под вашу ответственность.

— Наша сто сороковая, — женщина пошла впереди.

Денисов остался у входа. Он видел, как из бокового отсека появился Блохин и пошел вслед за Порываевым и пассажиркой в плюшевом жакете.

Отсутствовали они недолго. Первым появился Блохин. Денисов все понял, едва увидел его хмурое, заросшее за сутки лицо и взгляд из-за очков.

— Опять? — спросил Денисов, и все у него внутри заныло.

Блохин кивнул.

Потерпевших оказалось двое: рядом с женщиной, которую уже видел Денисов, стояла ее младшая сестра в таком же платке и жакете.

— Вы должны вспомнить, — обернулся Блохин к старшей, — кто мог видеть, как вы клали вещи? Сейчас это крайне важно.

— Мамочка, да что же это приключилося! — У нее были сухие глаза плакальщицы и тонкий визгливый голос, Блохина она не слышала. — Ведь на свадьбу сироте — от, насобира-ли-и-и….

Невеста молча теребила платок, привыкнув, видимо, с детских лет во всем полагаться на сестру.

— Прошу вас: что находилось в чемодане?

Из-под плюшевого жакета появилась на свет перегнутая ученическая в линейку тетрадь с записями: «Фата — 11 руб. Туфли белые — 31 руб. Гипюр — 5 метров. Два зол. кольца…»

— …Платье белое из салона новобрачных. В первый день брали. Пододеяльники, подзоры… У нас уж так заведено, чтобы все невестино! Подарок жениху, подарок родителям!

— Может, вы в другую ячейку положили?

— Мы вчера открывали — все на месте лежало… И сегодня с утра проверяли!

— Какой вы набирали шифр? — спросил Денисов.

— Один-девять-пять и четыре.

— Снаружи он не оставался?