Заметим, что при всей разности формулировок смысл приведённых высказываний явно содержит общую составляющую: воспринимается лишь такая информация, для которой в сознании подготовлена соответствующая структура. Без подготовленной структуры (фона) никакое воздействие не может быть информационным.

5

Возникает вопрос: а причём здесь ассоциации? Ведь мы сейчас должны выяснять закономерности возникновения ассоциаций, а не нюансы формирования образов из ощущений. Но всё дело в том, что не образы как таковые, а именно ощущения ассоциируются друг с другом. И именно отдельные ощущения можно в какой-то мере схематично уподобить тем бильярдным шарам, о которых мы говорили в начале этой главы. И наше «приблизительное правило» следовало бы отнести не к информации вообще, а к отдельно взятым ощущениям. То есть, любое ощущение в первую очередь ассоциируется с тем ощущением, с которым оно в последний раз побывало в зоне видимости сознания. Это правило можно было бы назвать точным, если бы, во-первых, можно было чётко отделить одно ощущение от другого, а во-вторых, если бы эти ощущения были независимы друг от друга (одно и то же ощущение воспринимается по-разному в зависимости от наличия в зоне видимости других ощущений). И любое ощущение в любой момент может поменять свою «окраску» в зависимости от того, какие ещё ощущения (фон) окажутся в зоне видимости в данное время. То есть, будет ассоциироваться уже с другими ощущениями и заново «сцепляться» с другой информацией. Иначе говоря, информация может «не вспоминаться» вовсе не потому, что она «размагнитилась» или «затёрлась», а потому, что ассоциативные связи перераспределились. И это перераспределение происходит практически постоянно.

Так что же, получается, что ассоциации легко путаются, и в какой-то момент времени может получиться так, что осознанная информация в памяти человека примет вообще хаотичный вид? В самом деле, если различные образы состоят из одинаковых ощущений (как разные картины из одинаковых красок), а каждое ощущение может ассоциироваться самым непредсказуемым образом с другими ощущениями и образами, то, в конце концов, в сознании должен наступить полный хаос.

Всё это было бы так, если не рассматривать ещё двух очень важных особенностей восприятия и обработки информации человеческим мозгом. Во-первых, вспоминание (как и восприятие) любого образа (то есть любой информации) это активный творческий процесс. Любой образ не считывается из каких-то там ячеек памяти, а строится из имеющихся ощущений применительно к имеющимся условиям. А во-вторых, как мы уже неоднократно отмечали, любая информация воспринимается сознанием только совместно с каким-либо фоном (в составе определённой структуры). И этот фон всегда определяет, какая фигура в данном случае «уместна», а какая нет.

На первый взгляд может показаться, что процесс воспроизведения информации в памяти никакого творчества не требует, это просто считывание ранее записанной информации. Но такое представление может возникнуть лишь при поверхностном взгляде на этот процесс. На самом же деле (ещё раз заострим на этом внимание!) вспоминаемая информация-фигура (смысловой образ) не просто считывается из каких-то там ячеек памяти, а строится из имеющихся ощущений, самым непосредственным образом используя такое важное свойство мозга, как способность к творческому мышлению. Каким образом это происходит?

6

Давайте проанализируем, как мы вспоминаем какую-либо информацию, например, номер телефона. Если этот номер до недавнего времени вспоминался часто (то есть много раз попадал в зону видимости при самом разном фоне), то его воспроизведение в памяти не вызовет никаких затруднений. В этом случае в зоне видимости всегда найдутся ощущения, связанные с ощущениями нужного образа (номера телефона) «в первую очередь». И этот образ практически без всяких усилий появляется в зоне видимости. Здесь ничего интересного или загадочного нет. (Точнее, здесь тоже имеют место все нюансы, которые мы рассмотрим ниже, но их проявление в данном случае практически не заметно.) Но рассмотрим другую ситуацию. Допустим, этот номер давно не вспоминался, и все составляющие его ощущения многократно побывали в зоне видимости с множеством другой информации. Вот тогда они с «телефонными» ощущениями будут связаны далеко не «в первую очередь». И в этом случае в процессе воспроизведения нужного образа ярко проявляется творческая составляющая. В чём же суть этого процесса?

Во-первых, само по себе желание вспомнить что-либо уже предполагает наличие в зоне видимости ощущений, каким-то образом связанных с этим «что-то» (по крайней мере, образ абонента как-то ассоциативно связан и с образом номера телефона). Другими словами, в тот момент, когда человек хочет что-то вспомнить, в зону видимости вводится какая-то основа (комплекс ощущений), к которой должны быть «пристыкованы» различные ощущения, составляющие воспроизводимый образ. Как мы уже знаем, каждое ощущение может быть ассоциативно связано с множеством других ощущений. И в данный момент задача сознания – выбрать из этого множества только нужные ощущения и «пристыковать» их к формируемому образу. Это можно сделать лишь «подвергая» ощущения различным проверкам («примеряя» их к имеющемуся фону). Рассмотрим схематично, каким образом можно проверять ощущения на предмет их «уместности» или, напротив, «неуместности» для заданного фона.

Обычно (хотя и не обязательно) номера телефонов запоминаются не целиком, а группами цифр. Каждая такая группа – это своего рода образ, воспринимаемый как совокупность определённых ощущений (хотя это далеко не всегда осознаётся). Допустим, первая группа цифр воспринимается как что-то мягкое, тёплое, бархатистое и ещё как множество других едва уловимых ощущений. Могут ли перечисленные ощущения («мягкое», «тёплое», «бархатистое») ассоциироваться в сознании с образом одеяла или халата? Конечно же, могут. Но сознание этот образ отвергнет. Он «неуместен» для заданного фона (в составе фона есть информация, что номер телефона это цифры, а образ одеяла или халата «не стыкуется» с этими сведениями). И сознание будет перебирать другие образы (совокупности цифр), которые могут ассоциироваться с этим ощущением. Но вот такие цифры «всплыли» в памяти. Так что же, они будут восприняты сознанием как истина? Нет. Эта совокупность цифр должна пройти ещё ряд проверок (хотя, опять же, не всегда осознаваемых). Номера телефонов это не просто случайный набор цифр. В любом городе каждый район обслуживается конкретной АТС и, соответственно, начальные цифры всех номеров для данного района одинаковы. Например, «53» или «27». К тому же, если вы звоните своему знакомому не домой, а на работу, начальные цифры в том же самом районе могут быть другими, например, «91». Это, конечно, не все варианты проверок. У вас могут быть свои, специфические проверки. Например, какой-то номер телефона может начинаться цифрами, совпадающими с номером вашей квартиры, датой вашего рождения, стоимостью баночки пива, вашим ростом, начальными цифрами числа и т.п.

Естественно, подобные проверки будут проводиться не только для начальной группы цифр, но и для всего номера. И завершённость воспроизводимого образа (то есть признак того, что «подстыковывать» больше ничего не надо) тоже фиксируется через определённого рода проверки. В данном случае эта завершённость определяется просто: всегда известно, сколько цифр надо вспомнить. Например, в Москве номер телефона состоит из семи цифр, а в Рязани – из шести. Внутри какого-либо предприятия номер может состоять из пяти, четырёх или даже трёх цифр. А если телефон сотовый, то будет 11 цифр независимо от района и даже города.

То есть, в сознании имеется определённая фоновая информация (структура представлений) для данного конкретного случая. И воспроизводимый образ – номер телефона – должен вписаться в этот фон. Если он впишется по всем параметрам, то в сознании возникнет ощущение правильности и законченности воспроизведённого образа (информации-фигуры).

Конечно же, трудно предположить, что в человеческом мозгу нет еще каких-то систем проверок, которые человек просто не замечает на сознательном уровне. Мы рассмотрели лишь то, что «лежит на поверхности», что предельно ясно. И рассматривали это только в качестве примера, чтобы показать, что процесс воспроизведения в зоне видимости информации с помощью ассоциаций это процесс не пассивный, а творческий.

***

Конечно, закономерности построения любого образа могут быть самыми разными и неожиданными. И не обязательно неосознаваемыми. Так, у одного из героев кинофильма «Вокзал для двоих» номер телефона был «1234567», то есть простая последовательность цифр от 1 до 7. В данном случае никаких загадочных проверок делать не требуется, здесь мы имеем дело с предельно простой и полностью осознаваемой закономерностью.

Надо ещё учесть, что вспоминание какой-либо информации далеко не всегда вызывает хотя бы минимальные затруднения. Если, например, после вспоминания номера телефона через короткое время попытаться снова вспомнить его, то это не вызовет никаких трудностей. И здесь нет ничего удивительного, ведь во время первоначального вспоминания эта информация побывала в зоне видимости с массой ощущений, «действующих» в настоящий момент. То есть, приобрела массу новых ассоциативных связей, через которые и осуществляется её «ввод» в зону видимости.

А сам факт того, что воспринимаемую информацию сознание определённым образом проверяет («примеряет» к имеющемуся фону) подтверждается даже простым анализом некоторых особенностей речи. Если в слове пропущена буква (или вместо одной буквы написана другая), то в большинстве случаев сознание легко исправляет такой дефект. Более того, если в каком-либо предложении пропущено целое слово, то и с этим проблем не возникает. Иногда можно восстановить целое предложение, пропущенное в каком-либо абзаце. Конечно, трудно дать исчерпывающее объяснение принципу таких проверок, но сам факт их наличия сомнению не подлежит.

***

Естественно, сам процесс вспоминания, как и любой творческий процесс, может порождать множество самых неожиданных нюансов. Один из таких нюансов хорошо показан (и даже стал в определённом смысле классическим примером особенностей вспоминания) в известном рассказе А. П. Чехова «Лошадиная фамилия». Главный герой этого рассказа никак не мог вспомнить фамилию лекаря. Помнил только, что эта фамилия «лошадиная». То есть в качестве «основы» он смог воспроизвести в зоне видимости только одно ощущение – ощущение «лошадиности». А для составления целого образа – фамилии – этого было недостаточно. В рассказе описывается, как этот персонаж вместе с другими героями перебирал все слова, содержащие ощущение «лошадиности» – Кобылин, Жеребцов, Жеребятников, Уздечкин, Гнедов и т.д., но нужную информацию никак не мог воспроизвести.

Можно, конечно, сказать, что фамилия в памяти просто «стёрлась», разрушилась под воздействием времени, и только какая-то частичка этого образа пока ещё осталась. Но почему сознание «отвергало» явно «лошадиные» фамилии, которые отчаянно перечисляли герои рассказа? Как оно могло определить, что эти фамилии ошибочны, если «оригинал» забыт (сравнивать-то в таком случае не с чем)? И почему при воспроизведении правильной информации – фамилии Овсов – сознание сразу определило, что это именно то, что надо? Неужели в этой фамилии больше «лошадиности», чем в тех же «Кобылин» или «Жеребцов»?