После провозглашения независимости Восточного Пакистана и образования Бангладеш, сложилось парадоксальное положение: теперь в Индии проживало больше мусульман, чем в самом Пакистане, в результате чего последний уже не мог претендовать на роль представителя всех мусульман Южной Азии.

Новое руководство Пакистана во главе с генералом Зия уль-Хаком (1977–1988) направило свои усилия на формирование новой идеологии в стране. При нем в государстве были введены исламские законы, произошла смена высшего офицерского состава армии, ВМФ и ВВС, началось усиленное внедрение радикальной исламской идеологии среди населения и особенно в армии. Новая идеология включала в себя четыре основных компонента: ислам – государственная религия; урду – государственный язык; Кашмир – неотъемлемая часть Пакистана; армия – единственный гарант целостности и процветания страны¹⁵².

Поняв бессмысленность военных мер, пакистанское правительство генерала Зия-уль-Хака в середине 1980-х годов постаралось организовать мятеж в индийской части Кашмира. Руководство армии и спецслужб осознало, что гораздо выгоднее организовать и субсидировать повстанческие группы исламистов в самом Кашмире, которые в нужный момент могли бы поднять восстание под лозунгами джихада и освобождения мусульман из-под ига неверных. Весь план в целом получил название «Операция Топак» – с намеком на индейского предводителя Тупака Амару, возглавившего восстание против испанцев в Перу в конце XVIII века. Пакистанская межведомственная разведка ИСИ (Inter-Services Intelligence, ISI) вместе с фундаменталистской партией «Джамаат-э-Ислами-э-Пакистан»¹⁵³, которая имела свое отделение в Кашмирской долине еще до раздела княжества, с 1942 года¹⁵⁴, начала вербовать добровольцев-боевиков и проповедников для отправки в индийский Кашмир.

С другой стороны, в штате Джамму и Кашмир постепенно назревал политический кризис. 8 сентября 1982 года умер популярный в народе кашмирский лидер Шейх Мохаммед Абдулла, неоднократно занимавший пост главного министра штата. На место нового главы правительства штата по распоряжению Индиры Ганди был назначен его сын, Фарук Абдулла. Несмотря на дружеские отношения с семьей Неру – Ганди, Фарук, как и его отец, опасался излишнего вмешательства центра в свои дела. В свое время Шейх Абдулла в своем противостоянии с Нью-Дели часто шел даже на сотрудничество с исламистами из кашмирского отделения партии «Джамаат-э-Ислами»¹⁵⁵. Подобную неразборчивость в выборе союзников проявлял и его сын, Фарук Абдулла. В 1983 году предстояли выборы в Законодательное собрание штата, в ходе которого Фарук Абдулла должен был подтвердить свои полномочия как главы правительства. В июне 1983 года в Кашмире побывала Индира Ганди, посещение которой было частью предвыборной кампании Индийского национального конгресса (ИНК) – главного конкурента местной правящей партии, Национальной конференции Джамму и Кашмира (НКК), на этих выборах. Чтобы противостоять ИНК, Фарук Абдулла заключил коалицию со своим бывшим политическим противником, мирваизом Кашмира маулави Фаруком, одним из сторонников идеи проведения плебисцита в штате.

На выборах 1983 года «альянс двух Фаруков» получил абсолютное большинство в Кашмирской долине и простое большинство в Законодательном собрании штата (в Джамму они получили всего 8 мест, а их конкуренты из Конгресса – 24 места)¹⁵⁶. Но соперничество между НКК во главе с Фаруком Абдуллой и Конгрессом продолжалось и после выборов. В связи с этим в октябре 1983 года Фарук распорядился снять запрет на «антинациональную пропаганду» в штате. Это открывало широкие возможности для сепаратистов и фундаменталистов всех направлений свободно пропагандировать свои идеи.

Последствия безответственных действий местных и центральных властей не замедлили проявиться. Когда в ноябре 1983 года в Сринагаре индийская команда проиграла матч по крикету, болельщики устроили беспорядки. Манифестанты выкрикивали поздравления в адрес команды победителей, а на проигравших индийцев посыпались оскорбления и камни. Более того – в толпе раздавались антииндийские призывы и лозунги в поддержку афганских моджахедов. Некоторые болельщики размахивали флагами Пакистана и партии «Джамаат-э-Ислами».

Для правительства Индии этот инцидент послужил поводом, чтобы обвинить Фарука Абдуллу в неспособности справиться с беспорядками и в потворстве антииндийской пропаганде. 4 января 1984 года Индира Ганди объявила на митинге в Патне, что правительство Индии не намерено терпеть антинациональную деятельность в Кашмире, которую власти штата неспособны обуздать¹⁵⁷. В июле 1984 года 20 депутатов от НКК и один независимый были подкуплены и перешли на сторону ИНК, и соотношение голосов в собрании штата изменилось в пользу Конгресса. В результате губернатор штата Джагмохан объявил об отставке Фарука Абдуллы и о назначении главой правительства штата Гуляма Мохаммеда Шаха. Разумеется, это отстранение главы правительства было незаконным, однако и само поведение Фарука было довольно безответственным. Тем не менее, как считают некоторые аналитики, назначение Г.М.Шаха имело целью «установление режима Конгресса в Кашмире», а повод для отставки Фарука Абдуллы был «незначительным»¹⁵⁸.

У истоков мятежа в Кашмире стоял «Фронт освобождения Джамму и Кашмира». Пакистанская ветвь этой формально светской организации образовалась еще в январе 1964 года, после «Хазратбальского инцидента», на территории «Азад Кашмир»¹⁵⁹, индийская ветвь – в 1988 году, в индийском штате Джамму и Кашмир¹⁶⁰. «Фронт» требовал признать суверенитет Кашмира и провести плебисцит в штате. Пакистанские спецслужбы оказывали поддержку «Фронту», но только на первых порах. С 1990 года пакистанская межведомственная разведка ИСИ (Inter-Services Intelligence, ISI) начала работу с его лидерами, чтобы те заняли более пропакистанскую позицию, а сама организация стала исламской, а не светской. Но это удалось им лишь отчасти. В организации произошел раскол, в результате чего образовалась кашмирская ветвь «Фронта» во главе с бывшим боевиком Ясином Маликом, выступавшая за независимость как от Индии, так и от Пакистана, и пакистанская ветвь – во главе с эмигрантом Амануллой Ханом.

Исламисты, прежде всего «Джамаат-э-Ислами», хотя и оказывали политическую поддержку мятежникам, в первое время предпочитали оставаться в стороне от мятежа. Только с начала 1990-х гг. в Кашмирской долине начал действовать ряд исламских террористических организаций. Некоторые из них – например «Хизб-уль-Муджахиддин» и ее дочерняя организация «Аль-Барк» – выступали за присоединение Кашмира к Пакистану. В то время как базировавшиеся в основном в Пакистане и «Азад Кашмире» «Харкат-уль-Джихад-аль-Ислами» и родственные ей «Харкат-уль-Муджахидин» и «Харкат-уль-Ансар»¹⁶¹, «Лашкар-э-Тайба» (обр. в 1980 г. в пакистанской части Кашмира, в индийской части Кашмира действовала с 1990-х гг.¹⁶²), «Джаиш-э-Мохаммад» (обр. в 2000 году¹⁶³), «Аль-Бадр» (с 1998 года)¹⁶⁴ и другие шли дальше, провозглашая своей целью борьбу за чистоту ислама, введение законов шариата, «джихад» против неверных, вплоть до создания всемирного исламского государства. Время от времени им удавалось силой устанавливать законы шариата в своем собственном истолковании: запрет на кинотеатры, сигареты (не говоря уже о спиртных напитках), исламский дресс-код для женщин. Многие из этих группировок имели штаб-квартиры и лагеря подготовки своих боевиков в пакистанской части Кашмира, в самом Пакистане, а то и в Афганистане. После подготовки боевики пересекали ЛК, чтобы попасть в индийский Кашмир, почему их действия в Индии окрестили «трансграничным терроризмом». Большинство джихадистских группировок («Харкат-уль-Джихад-аль-Ислами», «Лашкар-э-Тайба», «Джаиш-э-Мохаммад») были связаны с Аль-Каидой.

Протесты и первые акты насилия с обеих сторон, начавшиеся в середине 1980-х, привели в 1989 году к мятежу, охватившему всю Кашмирскую долину, и в течение 1990-х индийские власти, силы безопасности, полиция, войска безуспешно пытались подавить его. В январе 1990 года началось массовое бегство кашмирских индусов. К началу мятежа в Кашмирской долине проживало от 130 до 140 тысяч индусов, но в начале 1990-х гг. примерно 100 тысяч из них были вынуждены покинуть свою родину и бежать в Джамму или в другие штаты Индии¹⁶⁵. В конечном счете, к 2010 году, по данным индийского правительства, их оставалось всего 3.445 человек¹⁶⁶. «Кашмирият» ушел в прошлое.

Ситуацию в Кашмире в значительной мере обострили и события внутри Индии. В ходе общеиндийских парламентских выборов 1991 года партия Бхаратия Джаната (БДП), которая считается партией индусских фундаменталистов, впервые в истории независимой Индии получила 124 места в парламенте. Своей победой ЮБДП была обязана, по всей видимости, именно опасениями индусской общины в связи с событиями в Кашмире, где мятеж был в самом разгаре. Как раз в это время председателем партии стал Лал Кришна Адвани, сменивший на этом посту д-ра Марли Манохара Джоши. Частью предвыборной кампании БДП было обещание соорудить храм Повелителя Рамы в Айодхье на месте мечети Бабри-Масджид. В конце концов, этот призыв был претворен в жизнь, что вызвало волну религиозно-общинных беспорядков в Индии. Тем не менее, это не обескуражило индусских политиков из БДП. Напротив, они все чаще стали говорить о мусульманах как об угрозе для индусского большинства населения Индии. Начался срежиссированный властями всплеск индусской религиозности. Появился своего рода образ врага, которым можно было успешно пугать избирателей, заставляя их отбросить сомнения и голосовать за БДП. Так, индусские националисты неоднократно заявляли, что ислам представляет угрозу для уникальной индусской культуры Индии. Политики из БДП утверждали, что страну захлестнули потоки беженцев-мусульман из Бангладеш, а также обвиняли мусульман в том, что они специально не занимаются планированием семьи, чтобы за счет увеличения рождаемости превзойти индусов по численности. (В Индии действуют законы, направленные на ограничение рождаемости). Цифры, приводимые лондонским журналом «Экономист» опровергают эти заявления. Хотя мусульманское население увеличивается быстрее, чем индусское (с 1981 по 1991 гг. первое выросло на 32,8 %, второе – на 22,8 %), темпы его роста не грозят превращением мусульманского меньшинства в большинство¹⁶⁷. Но если избиратели БДП стали видеть потенциального врага в лице мусульман, то многие мусульмане, наоборот, стали видеть врага в лице индусов. «Призрак индусских толп, – пишет индийский журналист Манодж Джоши, – …несомненно, испугал средних кашмирцев в Долине и помог восстановить нарушенный баланс восстания»¹⁶⁸. Естественным следствием действий БДП было то, что многие кашмирцы обратили свои взоры в сторону Пакистана.

В 1990-е годы в «Азад Кашмире» (пакистанской части Кашмира) пакистанские спецслужбы создали ряд лагерей для подготовки кашмирских боевиков, которые потом переправлялись через «линию контроля» (ЛК) в индийский Кашмир. Кашмирскую долину наводнили наемники из арабских стран и Афганистана. По данным индийских сил безопасности, с 1990 по 1999 гг. в индийском Кашмире было уничтожено 8.253 боевика и захвачено 23.357 единиц оружия¹⁶⁹. К 2002 году итоги мятежа в Кашмире были такие: с 1989 до 2002 гг. погибло от 40.000 (по индийским официальным данным) до 80.000 человек (по данным оппозиции), в том числе 15.937 боевиков (включая иностранных наемников, в том числе около 3 тысяч убитых на территории Пакистана в результате обстрелов, точечных ракетных ударов, авианалетов), более 4.600 служащих индийских сил безопасности и около 13.500 мирных жителей¹⁷⁰.

Недолгая разрядка наступила в 1999 году, после встречи в Лахоре премьер-министров Индии и Пакистана и подписания Лахорской декларации¹⁷¹. В феврале того же года была открыта международная автобусная линия, связавшая пакистанский город Лахор с Дели. Но эта разрядка закончилась через пару месяцев неудачным военным вторжением Пакистанской армии в индийский Кашмир в высокогорном секторе Каргил (в мае – июле 1999 г.). Это вторжение осталось в истории как «Каргильский конфликт», хотя иногда его называют «Четвертой индо-пакистанской войной» в Кашмире.

В начале XXI века Южная Азия продолжает оставаться одним из очагов напряженности. Противостояние 2001–2002 гг. между Индией и Пакистаном едва не привело к новой войне. Началось все с нападения боевиков из группировки «Джаиш-э-Мохаммад» на парламент штата Джамму и Кашмир 1 октября 2001 года, а спустя два месяца боевики из той же группировки напали на индийский парламент в Дели (13 декабря 2001 г.). В ответ Индия начала развертывание войск вдоль пакистанской границы и ЛК в Кашмире, включая и баллистические ракеты. Пакистан ответил тем же. С мая по август 2002 года произошло несколько обстрелов и бомбардировок на линии контроля. Весь мир опасался, как и в 1999 году, что одна из сторон может применить ядерное оружие.

2003–2013 годы характеризовались относительной разрядкой напряженности в индо-пакистанских отношениях. В ноябре 2003 года власти Индии и Пакистана заключили Соглашение о перемирии. Пакистан объявил о прекращении помощи кашмирским мятежникам с 2004 года, так как кашмирские террористические группировки уже как минимум дважды покушались на жизнь пакистанского президента Первеза Мушаррафа¹⁷². Его преемник, Асиф Али Зардари, продолжил эту политику. Пакистанские власти впервые в истории начали называть кашмирских боевиков «террористами»¹⁷³, несмотря на то, что все эти группировки некогда были созданы при поддержке пакистанских спецслужб.

Соглашение о перемирии 2003 года позволило наладить автобусное сообщение между центром пакистанского «Азад Кашмира», Музаффарабадом, и столицей индийского штата Джамму и Кашмир, Сринагаром¹⁷⁴. Рок-группы и другие творческие коллективы из Пакистана приезжали с концертами в Сринагар, и наоборот. Кроме того, эта автобусная линия особенно пригодилась для оказания помощи пострадавшим от разрушительного землетрясения 8 октября 2005 года, практически уничтожившего Музаффарабад и затронувшего многие другие города в пакистанской и индийской части Кашмира¹⁷⁵. К 2009 году Кашмирская долина снова стала популярным местом для туристов из-за рубежа¹⁷⁶, а в 2012 году штат Джамму и Кашмир посетило рекордное количество туристов, и этот поток продолжал расти в 2013–2017 гг. Правда, вскоре журналисты подсчитали, что именно паломники, посещавшие святые для индусов места в Джамму и в Кашмирской долине, а также буддистские святыни в Ладакхе, составляют большинство туристов¹⁷⁷.

Но этот хрупкий мир время от времени нарушали новые теракты боевиков-джихадистов. В марте 2008 года – взрыв возле здания гражданской администрации штата и перестрелка сил безопасности с боевиками в одном из домов в окрестностях Сринагара во время очередного полицейского рейда¹⁷⁸.

Непродуманные действия властей Индии тоже играли не последнюю роль в разжигании конфликта в Кашмире. Например, 26 мая 2008 года правительства Индии и штата Джамму и Кашмир приняли совместное решение о передаче 99 акров (40 га) лесных угодий управляющему комитету индусского пещерного храма Амарнатх под жилье и удобства для индусских паломников, желающих посетить эту святыню. Мусульманское население Кашмирской долины было возмущено, начались демонстрации, которые продолжались практически все лето. В ходе стычек с полицией и войсками 11–12 августа в Кашмирской долине погибли в общей сложности 29 человек, еще несколько сотен получили ранения. 18 августа в Сринагаре прошла крупнейшая за всю историю Кашмира демонстрация протеста – в ней приняло участие около 500 тысяч человек под пакистанскими флагами, выкрикивавших лозунги «Азади!» – «Свобода!»¹⁷⁹. 1 июля 2008 года власти уже было согласились отозвать решение о передаче земли, но тут вмешались индусы Джамму и тоже устроили демонстрации протеста. В Джамму в последний день протестов, 20 августа, происходили столкновения между индусами и мусульманами, жгли дома и магазины. Общее число жертв – 3 человека, еще около 60 были ранены, включая и 6 полицейских, пытавшихся помешать погромам. В конце концов, было принято компромиссное решение – предоставить земельный участок для размещения индусских паломников лишь на время «ятры» (паломничества)¹⁸⁰.

Кровавым финалом всей этой цепочки событий 2008 года стала серия террористических атак в Мумбае (бывшем Бомбее) 26–29 ноября 2008 года. Итог: 166 убитых, включая мирных граждан, и более 300 раненых. Как выяснилось при допросе единственного из десяти боевиков, захваченного живым, все десять террористов принадлежали к базирующейся в Пакистане джихадистской группировке «Лашкар-э-Тайба». Пусть каждый судит сам, есть ли причинно-следственная связь между всеми этими событиями.

Перестрелки на «линии контроля» также продолжаются. Так, 5–8 октября 2014 года произошла серия перестрелок между пакистанскими и индийскими войсками на линии контроля с применением пулеметов и минометов. Бои продолжались несколько дней, тысячи жителей пограничных селений по обе стороны ЛК были вынуждены бросить свои дома. Погибшие были как среди военных, так и среди гражданских. За три ночи обстрелов погибли 9 гражданских с пакистанской и 7 мирных граждан с индийской стороны линии контроля. Правительство Индии назвало этот инцидент «наихудшим нарушением» Соглашения о перемирии 2003 года¹⁸¹.