Бегу по лестнице вверх, перескакиваю через две ступеньки.

«Что если он маньяк? – глушит меня мысль. Она бьется изнутри, колотит в барабанные перепонки. – Все эти конфеты, загадки… улыбка… всегда улыбался именно мне… Черт, что если он маньяк? А я названиваю ему».

«Кто не спрятался, я не виноват». Черт.

Только оказавшись на третьем этаже, позволяю себе прислониться к стене и отдышаться. Разглядываю треснувшие мраморные плиты пола. Представляю, что трещины – это дороги, по которым ходят невидимые глазу микролюди. Сердце потихоньку замедляется. Где-то в желудке или глубже зарождается непонятный мне квакающий звук. Через мгновение я понимаю, что это такой смех. Судорожный, прерывистый. Я сам навязываюсь маньяку, звоню ему постоянно.

– Чего улыбаешься?

Поднимаю глаза. Валерия.

– Да так, – отираю щеки: почему-то думаю, что там слезы после квакающего смеха, но щеки сухие.

– С днем рождения тебя, – говорит она.

Я не сразу вспоминаю, что отвечают в таких случаях.

– А, спасибо.

– Я приду в общагу.

– Хорошо.

Наверное, на моем лице все еще дурацкая улыбка. Я трогаю губы, чтобы понять – есть улыбка или нет – но не понимаю. Валерия странно смотрит на меня, а потом на несколько сантиметров отводит взгляд в сторону от моего лица и смотрит в пространство. Рассеянно говорит:

– Увидимся, – и уходит.

Я поворачиваю голову.

– Анна рвала и метала, ты чего сбежал? – это Даша. Значит, Валерия увидела Дашу, поэтому поспешила удалиться. – Теперь ты впал в немилость у психологини.

– Ну и плевать.

– А игра забавная. Ты так смеялся. В конце урока Анна подытожила: «Когда смотришь в зеркало, всегда видишь кого-то другого». Глупость, по-моему. Как можно видеть кого-то другого в зеркале?

– Давай уйдем отсюда.

– Куда?