- Шаха лечил, на поправку пошёл, - хотел отделаться лекарь коротким ответом и снова к стенке повернулся.

- Алёшка, ты ведь понимаешь, что мы тут как на бочке с порохом. Наши жизни здесь ничего не стоят. А ты ещё и скрываешь чего. Давай поведай всё как положено, а потом и почивай, - встряхнул Тюхин басурманина.

- Я ведь три дня почти не спал, дядька Михаил. Можно пару часиков поспать, а потом всё расскажу, - и скривился зевая.

- Ладно, спи до вечернего намаза.

- Время вечернего намаза начинается сразу после захода солнца и длится до захода шафака абъяд. Шафака абъяд – это исчезновение красноты и остаётся белизна на небе… - прошептал с закрытыми уже глазами бедняга и повалился на коврик в углу.

После этого своего шафака рассказал лекарь, как лечил шаха.

- Ты ведь, Михаил Акинфиевич, в Вершилово не учился. Придётся издали начинать, - прихлёбывая чай, начал Алёшка, - Ты здесь видел слона? И блоху видел. Так слон во много раз больше блохи. Только блоха это не самая малая тварь, что создана богом. Есть твари, для которых блоха как слон. Везде эти мелкие звери живут. В любой воде, окромя кипячёной, в земле, в любом звере большом, и в человеке тоже. Среди них есть хищники и те, кто растениями питается. Есть полезные для человека, а есть вредные.

- Разве могут быть хищники полезными, - удивился Тюхин.

- Ещё как. Вот кошки или лисы, например, они охотятся за крысами и мышами, а на мышах живут вши и блохи, что болезни разносят, тот же тиф или чуму. Истребят лисы да кошки всех мышей, и не заболеет человек.

- Хитро, получается, - согласно кивнул посол.

- В животе и в кишках человеческих так же эти звери живут и помогают переваривать пищу человеку.

- Правда ли? – не поверил Михаил.

- Правда, Михаил Акинфиевич. Князь Пётр Дмитриевич показывал мне в микроскоп зверей этих. Чудные они, на больших зверей вообще не похожи.

- Что за микроскоп, - опять недоверчиво мотнул головой бывший дьяк.

- Это как подзорная труба. Только та позволяет далеко видеть, а микроскоп позволяет маленькое большим видеть. Так вот, есть среди этих мелких тварей те, что помогают переваривать молоко, есть, которые хлеб едят, а есть, которые, мясо али другую какую пищу. Шаха, скорее всего, отравить хотели, но до конца не успели, а вот зверей у него в животе отравили. Теперь он молоко не может пить, и хлеб есть не может. Но лекари местные ничего этого не знают и лечили его не правильно, совсем почти всех полезных зверей убили. Теперь долго шах не сможет ни молока пить, ни хлебца есть.

- А ты как его Алёшка лечишь? – В голову Тюхина пришла замечательная мысль.

- Травы кое-какие завариваю, и главное написал поварам, что можно есть шаху, а чего нельзя. Молока чтобы ни в коем случае ни давали и вообще продуктов, в которые молоко входит. Разве что чуть творога или сыра можно, но сыр настоящий здесь делать не умеют. Хлеба нельзя, и вообще, все злаковые, ну, ячмень, рожь, овёс. Зато гречку можно, но у них нет её.

- Стоп. У нас ведь и сыр есть и греча и фасоли немного. Её-то можно? – ещё одна светлая мысль закралась в голову Тюхина.

- Можно, наверное. Попробовать надо малыми порциями давать.

- А скажи мне лекарь, отчего болезнь началась у шаха, после того как его отравили? Кто неправильно и чем лечил?