— Ваша светлость… Мы не знали. В замок прибежали стражники и сестра Тересия. Вопили что-то невразумительное. О синих орланах. О конце света. Единственное, что удалось разобрать — на них напали и ведьму отбили. Причем нападавших было не больше двух. Вот господин барон и отрядил нас. Поймать и, по возможности, доставить в замок. Чтобы никто, значит, не смел хозяйничать на его земле. Вы уж простите.

— Прощаю… Пойдем, Олеся, — я больше ни на секунду не сомневался, что кто-либо посмеет преградить мне дорогу. Поторопился.

— Но… ваше сиятельство… как же так… — вскричал самый старший из оставшихся дружинников. — Вы, конечно же, вольны идти куда пожелаете. А ведьму оставьте нам. Она не ваша подданная. Его сиятельство…

Резон в его словах был. Как и скрытое напоминание, что я не у себя дома. А в чужое королевство, со своим Указом…

— Передайте барону, что травницу вы казнили, а тело я выкупил… Вот… — в сторону ратников полетел империал, который один из них ловко поймал и передал старшему. — По моему, хорошая цена за труп. Там, наверху, найдете и кол с чего вытесать, и лужу крови, куда воткнуть. А это… — второй империал я чуточку повертел в пальцах, прежде чем перекинуть дружинникам, — …вам за хлопоты. Годится?

Дружинники переглянулись. Золотая монета равнялась их полугодовому заработку. Вот только рисковать не хотелось. А вдруг кто-то проговорится?

Пришлось бросить в них еще одним кругляшом.

— Хорошо, — решился новый командир отряда. — Если девка вам так нужна, что вы готовы были за нее сражаться, не щадя живота, то мы ее отпустим. Но и своего господина обманывать не станем. Расскажем, как было. И что наших половину положили, и что выкуп заплатили… один империал, — старый лучник назидательно поднял палец, подчеркивая цену такого решения. — И что готовы были дальше сражаться, если б мы попытались вас задержать. Ну, а мы, после того, как узнали ваше имя, конечно же не посмели поднять оружие на венценосную особу.

— Разумно, — одобрил я. — Так даже лучше. Приятно иметь дело с умным и честным человеком. И если хозяин решит, что старый пес потерял хватку и больше не может служить, иди в Семипалатинск. Спроси Давида Наумовича. Скажешь только одно слово: «Ведьма», и он найдет тебе непыльное и прибыльное место. Там где нужна только честность и внимательность. И еще… раз уж мы так хорошо поладили, — интересно, почему такая мысль мне сразу не пришла в голову? Вполне можно было обойтись без смертоубийства, — я возьму только одного коня.

* * *

Договориться с дружинниками оказалось гораздо легче, чем убедить Олесю, оставить раненых. Да и то лишь после того, как травница осмотрела каждого уцелевшего после падения. Минут двадцать провозилась. Я уж было решил брать ее в охапку и увозить силком, но она как раз закончила.

— И не стыдно? — не сдержался, чтобы не укорить на прощание, когда Олеся уже примостилась впереди меня. Она хотела сзади, но я подумал, что лишняя предосторожность не помешает. Вдруг кому-то взбредет мысль выслужиться и выстрелит вслед? На мне хорошая кольчуга, да и раны Олеся лучше меня лечить умеет. А еще, я не забыл, как она дорогу выбирала по цвету травы. Вот и сунул ей повод. Поскольку с моим тонким и глубоким пониманием природы только очень большая удача не позволит коня сразу в трясину загнать.

— У каждого своя присяга, — развел руками лучник. Мол, ничего личного, служба.

— Ну, ну…

Глупая фраза. Но не оставлять же за ними последнее слово. Дал шенкелей коню и быстрой рысью направился к дороге. Чем меньше будем мозолить глаза людям Белова, тем меньше у них будет времени на глупости. А как сказано мудрыми: «и не вводи во искушение», целее будешь.

На тракте спрыгнул с седла и пошел рядом, держась за стремя. Теперь торопиться некуда, а коня лучше иметь свежего. Вдруг барон не дождется возвращения своих людей и решит отправить еще один отряд им на помощь? Да и поговорить есть о чем. Для общего развития, так сказать.

— Скажи, Олеся... Нет, я все понимаю, милосердие и тому подобное, но те, за кем ты так заботливо ухаживала, сумей взять верх, были бы с нами совсем не так обходительны.

— Я знаю.

— Так зачем? Зачем лечить врагов? Чтобы дать им второй шанс? Или ты думаешь, что все они, вернувшись домой, бросят службу и уйдут в монастырь замаливать грехи?

— Потому что я клятву давала.