– Ну что, продолжим историю Бекки? Полагаю, эта глава последняя и кульминация вас ждет эффектная.

Дженис наносит на тряпку побольше воска, полирует стол и слушает.

– Когда мы в прошлый раз виделись с Бекки, она развелась и отослала дочь в английскую школу.

Дженис перебивает:

– Я все-таки поговорила с Саймоном, и он сказал, что в пансионе ему очень нравилось. А на следующей неделе мы с ним вместе идем на ланч. – Она сразу жалеет о своих словах, ведь отношения миссис Би и ее сына наверняка лучше не стали, скорее наоборот. – Ну ладно, вернемся к Бекки, – торопливо добавляет Дженис.

– После развода она опять принялась за старое и вскоре уже жила в Каире под покровительством богатого итальянского банкира. Там она и привлекла внимание второго принца…

– Который на самом деле не принц, – вспоминает Дженис.

– Совершенно верно. Титулом он обладал, однако до принца крови этому молодому джентльмену было далеко. Но его это не слишком расстраивало, ему вполне хватало того, что во время заграничных поездок к нему обращались «принц», а будучи богатым плейбоем, путешествовал он много. Звали этого молодого человека Али…

– Принц Али, – смеется Дженис. – Извините, вспомнила Аладдина.

– И снова Шахерезада, история о мальчике с лампой, одна из версий которой в восемнадцатом веке вошла в «Арабские ночи»?

Дженис неопределенно мычит в ответ: на самом деле ей вспомнился диснеевский мультфильм «Аладдин».

– Пусть в нашей истории этого молодого человека будут звать принц Али. Итак, принц Али заметил блистательную Бекки и, поскольку он был богатым молоденьким дурачком, решил, что сумеет завоевать ее сердце с помощью эффектных жестов. Принц Али владел целым флотом, состоявшим из яхт и прочих судов. Однажды он даже пришел первым на одном из своих быстроходных катеров во время регаты в Монте-Карло, но я отвлеклась. Так вот, одну из своих яхт он украсил множеством цветов, приказав выложить из них инициалы Бекки, и те же самые буквы светились на борту другой яхты. Принцу тогда было немногим больше двадцати, поэтому не будем судить его слишком строго. Состоянием он обладал благодаря процветающему хлопковому бизнесу, который в юном возрасте унаследовал от отца. Принц Али был единственным сыном, к тому же мать и сестры его ужасно избаловали. Единственный, кто хоть как-то контролировал нашего принца, – его секретарь, пожилой мужчина, раньше служивший в Каире, в Министерстве внутренних дел, а затем ставший отчасти секретарем, отчасти наставником богатого юнца.

– Ему удалось покорить Бекки?

– Нет, она не из таких. По щелчку пальцев Бекки не прибегала. Как вам уже известно, существовали правила, и принца Али должны были представить Бекки как положено.

– Значит, он нашел кого-то, кто свел их вместе?

– Да, ему удалось отыскать одну общую знакомую. Это произошло через некоторое время, когда он приехал в Париж. Если не ошибаюсь, они пообедали в отеле «Мажестик», и вскоре после этого Бекки переехала в его роскошный номер, а принц Али в благодарность завалил ее украшениями и дорогими подарками.

– А Бекки была мастерицей вставать на ноги после падений.

– Скажите лучше – наступать на те же грабли, – бормочет миссис Би. – А дальше последовала игра в кошки-мышки. Иногда Бекки сопровождала принца Али во время поездок в Довиль или Биарриц, но случалось, что она откладывала свое прибытие или не приезжала вовсе. Когда принц вернулся в Каир, то жаждал только одного: чтобы Бекки жила там вместе с ним. Наконец, чтобы заманить ее туда, он притворился больным.

– Разве Бекки не хотела стать его… как это называется?.. содержанкой?

– Да, разумеется, но только на своих условиях. Наконец она села в Восточный экспресс и прибыла в Египет. Там она обнаружила, что принц Али здоров как бык, и после страстного воссоединения он попросил ее руки.