Чтобы не повредить ветхие детали погребальной одежды, он работал кистью, сметая рассыпавшиеся в прах тканевые нити. Вдруг под слоем истлевшей ткани проявился небольшой предмет, похожий на хорошо сохранившуюся табличку размером с ладонь.

– Так, а это что?

Вань осторожно взял её в руки. Табличка была необычной формы и неожиданно тяжёлой для своего размера.

– Ого, какая увесистая! На металл и камень не похоже. Неужели железное дерево? Чудеса!

Протерев находку салфеткой, он обнаружил на её поверхности еле заметные, неровно вырезанные иероглифы. Складывалось ощущение, что табличка является частью чего-то большего, а два иероглифа – фрагмент какой-то общей надписи.

Но вот в чём не было никакого сомнения – возраст этой таблички был значительно старше саркофага и его обитателя. Толстый слой лака позволил необычной находке сохраниться в идеальном состоянии, если не считать того, что на обратной её стороне прямо по лаку было нацарапано ещё несколько иероглифов. Безусловно, табличка являлась интересной находкой.

Единственное, что смущало, её простота. Она никак не вязалась с богатым убранством остального содержимого саркофага. Нацарапанные по лаку иероглифы были едва видны и незнакомы. Вань решил показать их знакомому настоятелю даосского монастыря. Археолог давно дружил с монахом и часто консультировался по вопросам древней письменности. Тот мог не только прочитать надпись, но и подсказать примерный возраст выведенных на табличке иероглифов.

Всю ночь Вань не спал. Загадочная табличка не давала покоя. С нетерпением дождавшись утра, он поехал в монастырь.

Зарядившие дожди сделали дорогу труднопроходимой. Узкие колёса фургона давили глубокую колею и вязли в грязи. Дорожная глина набилась в ступицы колёс, делая и без того неповоротливую повозку ещё тяжеловесней.

Бездорожье и дождь совершенно вымотали. Лишь к позднему вечеру, изрядно намучавшись и промокнув до нитки, он добрался до обители. Но мучения стоили того.

Два залитых лаком иероглифа настоятелю монастыря были не знакомы. Это говорило либо об их дремучей древности, либо о чужеродности. Но вот другие иероглифы, нацарапанные по лаку…

После недолгого изучения настоятель уверенно распознал в них язык древних хань времён империи Сун. Ему даже удалось прочесть надпись. Она гласила: «Забытый спаситель ждёт тебя в Храме Вечного Покоя».

– Что означает эта надпись? Кому она была адресована? Как табличка с надписью на языке народа хань могла оказаться в чжурчжэньском погребении? Что она вообще делала в Маньчжурии? А ведь правители империи Сун, в том числе и Хуэй-цзун, принадлежали именно к племени хань. Неужели погребённое в саркофаге тело действительно принадлежит Хуэй-цзуну или его сыну? Хотя сыну вряд ли. Он был неженкой и заслужить уважение профессиональных воинов, которыми были чжурчжэни того периода, скорее всего, не мог. И ещё одно: у усопшего в районе кистей рук имелись хорошо различимые костные мозоли. Это следствие длительного ношения наручей, что характерно только для воина-мечника или лучника. В отличие от женоподобного сына, Хуэй-цзун был и тем, и другим. Если верить летописям, он был признанным мастером лука. Так что вполне мог заработать характерные мозоли на запястьях.

Через несколько дней Вань вернулся в Нунгату.

Всю обратную дорогу его занимали мысли о загадочной находке.

– Каким образом в саркофаг знатного воина могла попасть такая простенькая на вид табличка? Не похоже, что она принадлежала усопшему, потому что была подложена в саркофаг уже под мёртвое тело. Тогда кто тот человек, положивший её в усыпальницу покойного? Кого могли допустить к саркофагу во время или после погребения? Загадка. И эта странная надпись о Храме Вечного Покоя… Как там? «Забытый спаситель ждёт тебя в Храме Вечного Покоя». В пантеоне даосских кумиров[33] есть дух Юниса. Посвященные ему кумирни иногда называют «Храмом Вечного Покоя», или «Храмом Вечного Отдохновения». Но какое отношение Юниса может иметь к Хуэй-цзуну, он же не воинский кумир. Было бы логичнее, если бы воина, коим считался Хуэй-цзун, ожидали в храме Бога войны Гуань Ди. А тут почему-то храм Юнисы. Странно. Что означает нацарапанная на табличке надпись? Скорбное прощание с близким человеком или отчёт о тайно выполненном поручении?

А если это сообщение о тайном месте, где спрятан «Чёрный Дракон»? Ведь «Лу Ван» исчез сразу после пленения Хуэй-цзуна. Звучит, конечно, невероятно, ну а если? Предположим, что табличка действительно имеет какое-то отношение к «Лу Вану». Тогда получается, что «Чёрного Дракона» из дворцовой сокровищницы вывезли, а затем спрятали. Если это так, то можно попробовать отследить его путь из дворца. Современники пишут, что на момент разгрома армии Хуэй-цзуна реликвия «Чёрный Дракон» находилась в сокровищнице, то есть в императорской столице. Но как попасть в Запретный город[34]?

Постой, постой! Ведь «Лу Ван» хоть и был императорской реликвией и символом власти, но прежде всего он был религиозным артефактом. Ему посвящались целые монастыри, не говоря уже о многочисленных кумирнях.

Поэтому храниться он мог только в храме. Причём в собственном храме – так гласит и надпись на табличке. Значит, надо искать храм.

К тому же с чего это я решил, что храм должен находиться в Пекине?