– Тебя долго не было, – наконец-то выкрикнул страж, спускаясь по узкой лестнице. – Где ты пропадала?

Губы девушки не дрогнули, хотя внутри она пыталась кричать. Лорд-Дознаватель не позволит ей выдать их. Ему проще будет заставить Рин убить себя, чем сказать, что маги готовят нападение.

– Мир-Дэй бросила меня.

– Я в курсе, – проговорил мужчина, приблизившись к Северин. Вновь взглянул на нее, словно гадая, а не ошибся ли он. Или выжидая какого-то тайного пароля? В памяти Рин не было ничего подобного, поэтому ей оставалось лишь стоять и ждать, когда страж наконец-то пропустит ее.

Пропустит в поселение, чтобы нанести удар изнутри.

– Она сказала, что ты погибла в огне.

– Она ошиблась. Как и всегда.

Страж хмыкнул еще раз.

– Ладно, проходи. Не думаю, что там будут рады, но все же… – махнув рукой, он отворил тяжелые ворота.

Рин кивнула и вошла, и каждый ее шаг был чужим. В поселение, в котором родилась и выросла Северин, входил Ночной кошмар. Он шел по узким улочкам, запоминая каждый дом, каждого прохожего, что встречались им на пути. Словно две половинки в едином теле, они пробирались вглубь, пока не достигли главного места, затерянного в горах городка. На руинах Небесного замка госпожа Драконьей пустоши выстроила свое новое королевство, и таилось она глубоко под землей. Рин шла туда, где знала каждую ступеньку, каждую выбоину и поворот, все ходы, ловушки, которые в разное время устанавливали по приказу госпожи. И все, что знала Рин, знали теперь и лорды-маги.

Она даже не задумывалась, выполняя новый приказ. Рин спускалась в подземелье, минуя новую стражу. Ей задавали все те же вопросы – где она была. Если бы Северин была собой, она бы приняла весть о том, что ее уже похоронили, иначе. Другие бы чувства питали ее сердце, которое теперь стучало ровно.

Марионетка в ловких руках Ночного кошмара. Простит ли она когда-нибудь себя за предательство? И предает ли она или во всем виноваты исорские маги? Она могла бы винить их, но истинный марг не позволил бы взять себя в плен. Только битва до конца. Рин ее уже проиграла, когда оказалась в темнице в Высоком замке. Когда позволила Ночному кошмару залезть в свою голову.

Она слаба.

Мир-Дэй и прочие марги были правы на ее счет. Из Северин никогда не получится новой госпожи Драконьей пустоши. Мать не зря отреклась от своей никчемной дочери. Она всегда говорила – от Северин одни лишь проблемы.

Слезы душили отголоски Рин-девочки, глаза же Северин-марионетки были сухими.

Она вошла в небольшой зал, спустившись по лестнице в подземелье, и остановилась, когда путь ей преградили двое маргов. Они с презрением и подозрением смотрели на вернувшуюся из загробного мира девушку, но задерживать ее не стали. Лишь поморщились, когда Рин продолжила свой путь, словно ее тело источало смердящий запах. Так смотрят на тех, кто недостоин быть здесь. Быть подле госпожи.

Сделав еще несколько тяжелых шагов, Северин встала напротив невысокого каменного трона, занимаемого госпожой.

– Ты жива, – прохрипела женщина, поднимая голову.

Рин не шелохнулась. Раньше бы она опустилась на оба колена, поклонилась, едва ли не врезаясь лбом в землю, чтобы выказать свое почтение, но не сегодня.

– Я всегда была жива, – отозвалась Северин, заметив, как мать поморщилась. Точно так же, как это сделали стражи. Никто не уважал девушку в этом мире. Собственная мать ее не любила. – Мир-Дэй солгала о моей смерти.