Увы, хоть собравшиеся были игроками, но пообщаться на неигровые темы не получилось вовсе.
Наконец дверь на лестнице открылась, и я смогла уйти обратно. Коллеги–некроманты также начали подниматься, исчезая за дверью. Когда я вышла, за моей дверью никого не оказалось, только темное и холодное помещение башни. Я развернулась и снова попыталась открыть дверь. Но она не поддалась.
На улице шел снег. Часы на ратуше отбили один раз, и затихли. В городе царила зима. Никко все так же стоял около ворот, ожидая меня. И вскоре я уже грелась около домашнего очага. А рядом с щитом на стене появился новый сертификат — мне был присвоен второй ранг в профессии. Теперь я с гордостью могла именовать себя «Собирательницей костей»!
Кое–как разбирая, я прочитала обе новые книжки по ремеслу и торговле, подняв каждый навык на один уровень. В дневнике некроманта ничего нового не появилось, так что он остался лежать в поясе.
Утром я собралась идти на кладбище, но перед моим взглядом появился таймер, и подсказка нежно пропела:
Знать бы еще, где этот суд. Хотя, универсальное такси я себе уже купила. Кликнув Никко, я потребовала отвезти меня туда.
— Так суд же в ратуше проходит, хозяйка, — удивился возница.
— Мне нельзя опаздывать, — чуть голосом нажала я.
Возница вгляделся в меня, несколько раз мелко поклонился, и начал выводить лошадь с участка.
— Канешна, хозяйка, канешна. Вмиг домчу.
Но перед выходом с участка меня опять остановили сборщики налогов. Они точно рассчитали суммы моих вчерашних продаж (и откуда только узнали?) и оставили меня практически без денег. Я вчера и так серьезно потратилась на улучшение кладбища, так теперь и вовсе осталась с парой десятков марок.
Суд занимал всё северное крыло ратуши. Я показала письмо и под хмурые взгляды стражи была проведена в зал.
Людей там было немного, и все незнакомые. Одна девушка, с гербом (на красном поле крупная синяя хризантем или звезда со множеством лучей) на одежде разве что представляла интерес. В дальнем от входа конце зала была высокая кафедра, на которой стоял судейский стол на три места и две конторки по бокам от него для помощников судьи — секретаря и начальника городской тюрьмы. Судьи, как и помощников в зале еще не было.
Народ ходил по залу, собираясь в небольшие группки по двое–трое и что–то живо обсуждал. на меня внимания если и обращали, то только для того, чтобы тут же отвернувшись начать неразборчиво шептаться с собеседником.
— Вы представляете, первый раз за столько лет…
— Невероятно, прям сразу после запрета кто–то осмелился…
— Вот и бери в аренду… как бы самого не привлекли.
Я ждала, периодически ловя на себе то заинтересованные, то неприязненные взгляды. Перебьются. Захотят пообщаться — подойдут. Я здесь ни с кем не знакома, и насколько помню правила приличия, то незамужней девушке не пристало заговаривать с незнакомцами первой.
— Всем встать, суд идет! — донеслось от кафедры.