— Ага, ага, — сказал Акимыч, — скажите пожалуйста, а в этом изменчивом мире поблизости нигде еды купить нельзя? А то нам не пойми сколько по этой лестнице и дальше трюхать, а жратвы с собой — никакой.
Сен-До склонил голову. Один из последних лучей заходящего солнца отразился от ее почти зеркальной поверхности.
— Я догнал вас для того, чтобы предложить сократить ваш путь, если вы, конечно, не возражаете.
— Я на этом не полечу! — сказал Лукась. — Как это вообще называется?
— Похоже на помесь воздушного змея с воздушным шаром, — сказал я, глядя на танцующую в воздухе огромную фигуру из лоскутов и планок, к хвосту которой была привязана не очень-то большая плетеная корзина.
— Да ладно, — сказал Акимыч, — в реальности я бы на такое не полез, но это же волшебный мир. Здесь и на таком летать можно… Наверное.
— Обычно этим змеем мы отправляем грязное белье на стирку в долину, — сказал Сен-До.
— Замечательно, — сказала Ева, — то есть, людей на нем вы не отправляете.
— Вы не понимаете. — вздохнул Сен-До. — Во время паломничества путь с горы не менее важен, чем путь в гору. Это важная часть духовного странствия. Поэтому паломники, разумеется, благоговейно идут по этой лестнице пешком. Монахи же дали обет не ступать за пределы храма. Поэтому до сих пор не было нужды в том, чтобы Тряпичный Дракон спускал или поднимал людей.
— Значит, до сих пор никто на этой конструкции не летал? — с подозрением спросил Лукась
Сен-До слегка смутился.
— Лет двадцать назад у нас был один мальчишка-послушник. Совершенно негодный мальчишка, сплошные неприятности от него были. Плохо, когда у мальчика нет ни смирения, ни воспитанности. Вот он как-то забрался в корзину с бельем и улетел в долину. Когда он вернулся, мы его, конечно, выпороли, но толку от этого никакого не было. Мальчишка оказался совершенно негоден для монашеской жизни. Так что пришлось его в конечном счете выгнать.
— И что с ним стало? — заинтересовался я.
— Насколько мне известно, он стал торговать рыбой или нашел себе какое-то иное, столь же недостойное занятие. Ну что, вы готовы отправиться с Тряпичным Драконом?
— А была не была! — сказала Ева, — Неписи у нас теперь тоже воскресающие, так что я — за полет. Голосуем?
Даже Лукась в конце концов поднял руку, хотя и несколько неуверенно. Вроде, и поднял, а, вроде, и просто почесаться захотел. Я же говорил, наш портье в глубине души, даже втайне от самого себя — авантюрист, каких поискать.
Глава 25
Тряпичный Дракон бился на канате, как рыба на удочке. Корзина под ним болталась совершенно не внушающим доверия образом, и воодушевление от собственного героизма начало покидать нас столь же стремительно, как вода вытекает сквозь очень дырявое ведерко.
— Мне жаль, — сказал Сен-До, — что мы не можем предложить вам гостеприимства. Равно мою душу печалит и то, что мы отправляем людей, принесших нам благо, столь неверным путем в столь поздний час. Однако присутствие этого духа изнуряет настоятеля. И даже заночуй вы на склоне, он не нашел бы покоя, слишком сильная связь возникла между ними сегодня.
— Слушайте, — сказал Акимыч, — а как мы Хохена-то в эту корзину запихнем?