— Да он сам за нами добежит, думаю, — сказал я.
— Вообще, — вмешалась Ева, — мы раньше так далеко от него не отрывались, кажется. Не хотелось бы проверять как он будет реагировать, отстав от нас на десятки километров. Не дай бог, квест зафейлится.
— И чего делать?
— Может, привязать его к этому канату? — предложил Акимыч. — А сколько этот змей способен унести? — спросил он Сен-До.
— В деревне моего детства на подобном змее отправляли буйволов — вспахивать горное поле. Двух буйволов Тряпичный Дракон унести способен.
— Сколько весят буйволы? — спросил Акимыч.
— Без понятия, — сказал я, — килограммов по пятьсот.
— А если это были очень маленькие буйволы? Вот, смотрите, нас пятеро, допустим, это пятьсот килограммов.
— Ты с ума сошел? — мрачно поинтересовалась Ева.
— Так я же с запасом беру! Плюс Хохен еще, который сам как буйвол.
— Скажите, уважаемый, — Акимыч обернулся к Сен-До, — а трех буйволов эта штука выдержит?
— Не дергайся ты так. — сказал я. — Если он не сможет нас поднять, значит, просто не оторвется от земли и все. Давай лучше Хохена ловить и связывать.
— Выглядит дико, — сказала Ева, оглядывая Хохена, обмотанного веревками под мышками и вокруг талии, так что получилось что-то вроде кошмарного шишковатого купальника. — Держаться-то хоть будет?
— Когда веревки такие толстые, узлы не очень надежные получаются, — сказал Акимыч, — поэтому мы их побольше навязали и вокруг всех шипов обмотали.
Сен-До сидел на камушке, подперев подбородок кулаком, и смотрел на нас, как мне показалось, с бесконечной печалью. Впрочем, в сумерках легко ошибиться.
— Что, вы готовы? — спросил он.
Монахи наверху стены уже натянули канат, пришвартовав корзину к каменной площадке, так что залезли мы в нее без особых сложностей. Огромное колесо с канатом заскрипело, и змей начал подниматься. Какое-то время мы следили, как веревка, которой был привязан Хохен, вытягивается за нами из колец на земле, подобно дрессированной змее, а потом корзину прилично тряхнуло. Хохен, крутясь на канате с растопыренными руками и ногами, смахивал на диковинный пропеллер.
— Вроде, не падает, — сказала Ева, — Гус, прижмись к другой стенке корзины, нужно ее уравновесить.
Тряпичный Змей над нами напоминал страшно ободранное эпилептическое привидение. Размахивая тысячами разноцветных лоскутков, он двигался по небу рывками, таща за собой хвост каната. Уже через несколько минут смотреть вниз стало как-то совсем неприятно. Обманчиво успокоительный склон горы отодвинулся, и стало понятно, что мы болтаемся на невероятной высоте в чрезвычайно сомнительном летательном аппарате. Совсем струхнул я, когда натянутый от монастыря канат вдруг с гудением и рывком оторвался от Тряпичного Дракона и пролетел мимо, вниз.
— Все, конец, — успел пробормотать я.