23. Сон

Валентина выдохнула с облегчением, когда они с принцем вышли на площадку, освещенную костром.

— Благодарю за помощь, принц Этриан! — сказала Валентина и, стараясь не выдать свое волнение, прошла к весело смеющимся ученицам. Принц молча удалился на другой конец поляны. Кажется, никто не обратил внимания на то, как они вместе появились из рощи, и каким взглядом прожигал ее юноша.

Эльфийки усадили Валентину между собой и наперебой начали рассказывать о маленьких открытиях этого дня. Никогда раньше они не покидали ворот Вольного эльфийского города Гвинара и не видели так близко дикую природу.

"Забавно, — подумала Валентина, — девочки были заперты в Вольном городе, и не могли его покинуть."

Долго говорить им не пришлось — с огня уже снимали ароматное дымящееся жаркое и подвешивали котел с водой для травяного чая. После плотного ужина все разбрелись по шатрам. Валентина спала вместе с Раениссой и Аникой, а заодно приглядывала за юными шалуньями. Спали на низких лежанках, сделанных из еловых веток, ароматной травы и застеленных сверху плотными шкурами. Каждой полагалась небольшая подушечка. Накрываться следовало собственным плащом. Остальные эльфы разместились по двое или по трое еще в четырех шатрах. Поначалу конструкция не вызывала у Валентины доверия: собраны из тонких стволов деревьев, сверху на которые накинута лишь легкая ткань. Но ночью в таком шатре было намного теплее, чем в обычной палатке. Видимо, использовалась какая-то магия, чтобы ткань сохраняла тепло и не пропускала прохладный ночной воздух.

Несмотря на то, что она полдня проспала в седле, Валентина заснула, лишь только голова коснулась подушки. Ей снились два сокола, что схлестнулись в вышине и бьются не на жизнь, а на смерть. Один сокол бурого цвета, опытный и закаленный битвами, а другой черный, как смоль, молодой и горячий. То взлетают они, то падают вниз, пытаясь выклевать друг другу глаза и изорвать когтями крылья, а она стоит одна далеко внизу и смотрит на эту смертельную битву, не в силах оторваться или как-то повлиять на исход.

Проснулась девушка еще до рассвета от тревоги, причину которой едва ли могла теперь вспомнить. Не в силах снова уснуть, она накинула плащ на плечи и вышла к костру, чтобы случайно не разбудить спящих эльфиек.

Предрассветный туман окутал рощу, и лишь жар огня отгонял его с поляны. Валентина поежилась от сырости, подкинула еще дров в огонь и повесила котелок, чтобы подогреть воды для чая. Дежурный эльф из дозора прошел рядом и приветственно кивнул ей, она ответила легким кивком и плотнее закуталась в свой плащ.

Валентина сидела на поваленном бревне у костра, смотрела на взлетающие искры и размышляла о том, что бы она сейчас делала в своей прежней жизни? Там в свои права уже вступает весна, и скоро люди возьмут палатки и гитары и отправятся в походы, байдарочный сплавы и разведывательные экспедиции, чтобы так же как и эльфы здесь, сидеть у костра и смотреть на огонь. Внезапно на ее плечо опустилась рука. Валентина вздрогнула от неожиданности.

— Не спится? — тихо проговорил мягкий голос у самого уха.

24. Утренние сборы

Валентина подняла голову и посмотрела на напугавшего ее эльфа. Перед ней стоял отец Аники — Инглор. Высокий крепкий эльф со светлыми волосами, заплетенными в практичную косу.

— Уже проснулась? — эльф улыбнулся и присел на соседнее бревно, протягивая озябшие ладони к огню.

— Да, кажется, выспалась, — улыбнулась Валентина, — вышла, чтобы девочек не разбудить.

Костер разгорался сильнее, языки пламени охватили свежие дрова, обнимая котелок, в котором уже закипала вода. Было так уютно сидеть, слушать уютное потрескивание и совсем не бояться далеких вскриков диких зверей и ухания совы.

— Кажется, твой первый день верхом прошел не очень хорошо? — участливо поинтересовался Инглор. — Как себя сегодня чувствуешь?

— Ну, сначала было не очень приятно, — усмехнулась Валентина, — а потом я даже смогла выспаться.

Они оба засмеялись, вспоминая ее вчерашнее фееричное появление в лагере в обнимку с Мирихаром. Было удивительно, но именно с отцом своей подопечной Аники Валентина чувствовала себя абсолютно спокойно и надежно, как дома. Было ощущение, что он взял на себя заботу об этой человеческой девушке, словно она стала второй дочерью для него и Арендель.

— Послушай меня, девочка, — после некоторого молчания продолжил Инглор, — я вижу, как на тебя смотрит принц. Никогда внимание наследников не доводило до чего-то хорошего даже простых эльфиек, не говорю уж о людях. Не подавай ему надежды, иначе наплачешься еще.