Позже этот фрагмент с минимальными редакторскими правками был включён в основной текст «Белой гвардии». Более того, некоторые булгаковеды (Борис Соколов, например) полагают, что сам роман естественным образом вырос из этого отрывка и, таким образом, писаться он начал с конца. В первую публикацию романа в 1925 году эпизод не вошёл – журнал «Россия» выпустил только первые 12 глав (описываемый эпизод – в 20-й главе), после чего закрылся. Впервые он был напечатан в 1929 году в Париже, а в СССР – в 1966 году.

В романе «Белая гвардия» убийство еврея, вообще, не случайный момент – петлюровская власть в Киеве начинается с убийства еврея (торговца Фельдмана, пойманного на улице петлюровским патрулём) и им же и заканчивается. Так сказать – вся петлюровщина в двух эпизодах…

Убийство еврея, с несколько меньшей степенью натурализма, было включено в пьесу, которую Булгаков писал для МХАТа. Этот эпизод продержался во всех трёх редакциях пьесы «Белая гвардия» / «Дни Турбиных» и был удалён незадолго до постановки по требованию цензуры, вместе со всей сценой в петлюровском штабе.

Ну и, наконец, «Я убил». Иногда рассказ этот относят к циклу «Записки юного врача», но с героем «записок» он никак не соотносится. Скорее, речь идёт об аналогии в связи с местом первопубликации – «Медицинским работником».

В этом произведении главным героем является не рассказчик, а его друг – доктор Яшвин. Образ доктора до неприличия автобиографичен – замкнутый щёголь, хороший рассказчик, любитель оперы, призван в петлюровскую армию… Типичный булгаковский оборот в речи – «будьте покойны». Да и в самой фамилии слышится украинская фраза «я ж вiн» – «я же он».

Надо отметить, что реакция Бакалейникова/Турбина и Яшвина на творящийся беспредел несколько разная.

Герой «Белой гвардии» зовёт на помощь революционных матросов: «Господи, если ты существуешь, сделай так, чтобы большевики сию минуту появились в Слободке. Сию минуту. Я монархист по своим убеждениям. Но в данный момент тут требуются большевики». Он обращается к матросам с речью, в которой обосновывает, что петлюровских командиров непременно нужно застрелить и более того – сам целится в них… Но тут ему за шиворот сыплется снег и он приходит в себя.

Кстати, эта сценка есть в рассказе и в книжной редакции, но отсутствует в первоначальной журнальной.

А вот в рассказе «Я убил» Яшвин действительно разряжает в полковника Лещенко (в «Белой гвардии» – Мащенко) браунинг. Причём сцена там другая – доктор приходит к полковнику, раненному во время допроса арестованным большевиком, а стреляет в него, когда тот приказывает дать шомполов жене уже расстрелянного большевика.

В фильме Владимира Басова, который снимался по театральной версии пьесы, этого момента нет, зато есть он в российском сериале «Белая гвардия», причём в антураже именно рассказа «Я убил». Только вместо Лещенко/Мащенко там Козырь-Лешко (играет его Сергей Гармаш).

Надо сказать, что сцена эта в фильме совершенно не получилась, несмотря на то, что сценарий писался по Булгакову, а Хабенский (в роли Турбина) и Гармаш – очень хорошие актёры. Скорее, проблема в изначальном материале – ну не верил Булгаков в то, что писал, а не верил именно потому, что этого не было. Сам Булгаков за всё время Гражданской войны и службы в трёх армиях (службу в Красной мы считаем апокрифом) никого не убил.