Кас спрятал монету. Они оставили отца с дочерью позади и шли молча, пока Лина не остановилась на середине лестницы.
– Кас, – начала она. – Когда я увидела тебя у реки, в тот первый день, у тебя в руках была лопата. – Ее слова звучали осторожно, словно она пыталась решить загадку.
Кас напрягся.
– Да.
Она заглянула ему в глаза.
– Ты похоронил заставщика. Изаро.
– Да.
– Он был жив, когда ты его нашел?
Кас помедлил.
– Он уже давно был мертв.
– Тогда как?.. – Лина остановилась. Как он узнал об украденных курах, пропавших деньгах? Кас никому еще не говорил о духах. Вентилласу и без того было о чем беспокоиться. Что же до остальных, Кас не доверял им настолько, чтобы поделиться своими тайнами. Но ей он бы лгать не стал.
Он тихо произнес:
– Спроси меня. И я тебе расскажу.
Лина ответила не сразу. Она подняла руку и задержала ее между ними, чтобы посмотреть, как он подумал, не отшатнется ли он. Кас не отстранился, и она положила ладонь ему на грудь, почувствовав, как бешено бьется его сердце.
Кас не знал, как долго они так простояли или о чем она думала. Вены у него на шее пульсировали. В конце концов ее рука опустилась. Лина сказала:
– Я не стану спрашивать. Не сейчас. Пойдем, нам пора обратно в донжон. Можешь поехать на кобыле.
14
– Я никогда прежде такой не видела, – сказала королева Джехан. – Фаустина?
– Нет, ваше величество, – ответила пожилая няня. – Я тоже не видела.
Они собрались в приемных покоях королевы и короля. Кас стоял у камина в одежде, что сидела на нем идеально, и чувствовал себя непривычно. Он сжимал руки за спиной, чтобы избавить себя от соблазна погладить тонкую шерсть своего мундира – глубокого оттенка красного, официального для Пальмерина, или повертеть между пальцами ониксовые пуговицы, на каждой из которых была отпечатана мордочка рыси. Вентиллас уже застукал его за этим занятием, замаскировав смешок под кашель.