Творцы революции

А. И. Гучков объезжает фронты воюющей армии

И все же: кем же конкретно был запущен самоубийственный механизм Февраля 1917 года? И как получилось, что саморазрушение великой страны стало делом энтузиазма миллионов ее граждан?

Кто были они – творцы переворота? Посвятим эту главу некоторым, а остальные предстанут перед нами по ходу дальнейшего рассказа.

«Гучков вдруг начал меня посвящать во все детали заговора и называть главных его участников. Я понял, что попал в самое гнездо заговора. Председатель Думы Родзянко, Гучков и Алексеев (начальник штаба Верховного главнокомандующего) были во главе его. Принимали участие в нем и другие лица, как генерал Рузский… Англия была вместе с заговорщиками. Английский посол Бьюкенен принимал участие в этом движении, многие совещания проходили у него»[141], – писал о событиях конца 1916 года князь Владимир Оболенский.

Александр Иванович Гучков, без сомнения, был незаурядной личностью, как, впрочем, практически все творцы Февраля. Один из успешнейших предпринимателей России, отчаянный храбрец. Он воевал добровольцем на стороне буров в Англо-бурской войне, был ранен, взят в плен, но отпущен англичанами, пораженными его необыкновенной отвагой. Не менее героически Гучков проявил себя и во время Русско-японской кампании.

А. И. Гучков

Став политиком, он явился страстным поклонником Столыпина, но затем перевоплотился в его непримиримого оппонента. Характер этого богатейшего человека России был под стать его приключениям: дуэлянт в юности, он как-то не удержался и вызвал на дуэль коллегу по Государственной думе П. Н. Милюкова, лидера крупнейшей думской партии кадетов.

Лично знакомый с Николаем II, Гучков пользовался симпатией и доверием Императора, пока однажды, как рассказывают, некая информация исключительно личного характера, доверенная Гучкову Царем, не оказалась известна всему обществу. После этого Николай II полностью оборвал личное общение с Гучковым. Надо сказать, что другие меры, свидетельствовавшие о раздражении и тем более о мести со стороны Государя, неизвестны. Более того, Гучков спокойно стал лидером крупнейшей в России партии октябристов – «Союза 17 октября» и даже председателем III Государственной думы.

Но сам Гучков не унимался. Дошло до того, что именно Александр Иванович принялся распространять гнусные сплетни о «связи» Императрицы Александры Федоровны и даже царских дочерей с Распутиным. Порнографические листки на эту тему гуляли по стране. Узнав об этом, Государь передал через своего военного министра Сухомлинова, что считает Гучкова подлецом. А на официальном приеме не подал Гучкову руку.

Гучков, конечно, не мог вызвать Императора на дуэль. Но возненавидел его до такой степени, что поставил целью своей жизни ни больше ни меньше как свержение Николая II с престола. Цель была неслыханная. Конечно, оправдывал ее Гучков не личной ненавистью, а исключительно благом России. И он своей цели добился. Кстати, 2 марта 1917 года Александр Иванович не откажет себе в удовольствии насладиться местью: он лично принял отречение Императора, прибыв для этого во Псков.

Приближая свой звездный час, Гучков становится неутомимым мотором и техническим организатором переворота. С неистовой энергией он развертывает антиправительственную деятельность, в первую очередь в армейской среде, куда имеет допуск как председатель Центрального военно-промышленного комитета. Своих друзей-военных он вводит в узкий кружок заговорщиков, планировавших отстранение и даже убийство Императора. К обсуждению планов заговора Александр Иванович привлекает давнего знакомого – британского посла в Петрограде сэра Джорджа Бьюкенена.

А. И. Гучков с генералом А. А. Брусиловым

Методично – в столице, в провинции и на фронтах – Гучков настраивает против Императора российские промышленные, военные и политические элиты, простых людей и аристократию. Он обвиняет Императрицу в шпионаже, а Государя – в бездарности. На средства Гучкова публикуются статьи в газетах. Печатаются и сотни тысяч листовок, в которых всячески дискредитируется Царская семья, утверждается, что Император – лишь марионетка, а на самом деле Россией верховодят грязный запойный мужик Гришка Распутин и другие «темные силы» – окружение «германской шпионки» Императрицы. Увы, как у нас нередко водится, эти гнусные сплетни повсюду выслушивались с верой и распространялись с великой охотой.

Другим ключевым деятелем Февраля был Павел Николаевич Милюков. Ученик знаменитого историка В. О. Ключевского, сам ученый, публицист, лидер одной из думских партий – конституционных демократов (кадетов).

Убежденный англофил, он позже отмечал, что именно в Англии выработалось его «собственное мировоззрение»[142]. В российской столице английское посольство было для него, что называется, домом родным. Здесь Павел Николаевич и его единомышленники встречали полное понимание и поддержку, строя планы будущей России.

П. Н. Милюков

Дважды избиравшийся в Государственную думу Милюков был прекрасным оратором. Именно его думская речь 1 ноября 1916 года, получившая широкую известность по патетическому восклицанию: «Глупость или измена?», считается спусковым крючком того общественного взрыва, который мощно поколебал трон и стал переломным моментом в деле дискредитации Царской семьи и правительства в глазах народа и армии. В этой речи, запрещенной правительством, но распространявшейся без особых усилий и последствий, в том числе и на фронте, в миллионах прокламаций, Милюков голословно обвинял Императрицу ни больше ни меньше как в государственной измене, а правительство – в полной несостоятельности, и наконец Царя, пусть и косвенно, – в прямом потакании врагам страны.

Еще одним человеком, без которого реализация революционного плана была бы невозможна, стал председатель Государственной думы Михаил Васильевич Родзянко. Генерал-майор А. И. Спиридович писал в воспоминаниях, что Родзянко «…разъезжая по России, бранил все и вся, кричал на всех и вся, обвиняя и все, и вся»[143].