– Ну и как они, Аки? – с преувеличенной заинтересованностью спросила она.

Под куполом лазарета всегда было светло, как днём. Оказавшиеся там впервые не могли спать по ночам не только из-за сияния фонарей, но и из-за беспокойных мыслей. Им казалось, что шатёр ночью становился лёгкой мишенью, однако это было не так: плотные шкуры не давали лучам просочиться наружу.

– Наших четверых ранили, причём оказалось, что Горо досталось от того парнишки, что Таро притащил. Отрубил ему пару пальцев и чуть бедро не рассёк.

– А сам он где? Ну, чужак, – Норико не любила разговоры не по сути дела и раздражалась, когда Аки долго и въедливо объяснял всё то, что можно было уместить в одно предложение.

– А вон сидит. Говорил же ему, говорил: «Не вставай!», говорил. А он! Сто раз говорил ему…

Райден заскучал и повернул голову в сторону. Он присмотрелся и обомлел: Горо устроил вражеского солдата на согнутом колене и отпаивал его из знаменитой фляги.

Воин подошёл ближе и, словно к ребёнку, обратился к солдату, – Горо, солнышко моё, мальчик мой, птенчик, аквариум, ты что это делаешь?

– Выхаживаю, шеф, – парень улыбнулся и в приветствии поднял вверх флягу, которую держал тремя оставшимися пальцами туго перевязанной руки, – Я проследил, наши ребята сыты-согреты, остались только эти двое зябликов.

Только что присоединившаяся к разговору Норико вскинула бровь, – Это разве не тот, который тебя располосовал?

– Ей богу, тот самый! Дрался, как чёрт. Вон, поглядите только, что с рукой мой сделал, – он гордо поднял вверх ладонь и, расплывшись в широкой улыбке, наблюдал за реакцией начальства, – Я когда к нему подошёл, спросил, помнит он меня вообще, он так затрясся, бедняга. Ажно в обморок упал.

– И почему тогда ты его отпаиваешь? – поинтересовался Райден, стараясь чётко и медленно проговорить каждое слово.

Чужак поморщился и застонал. Горо заботливо обхватил его подмышки и подтянул ближе к себе:

– Так бой окончен, он с нами по одну сторону теперь. Ну и славненько. Такого удачливого парнишку, тем более, нужно искать, а потом беречь до конца, – пожал плечами он, – Подумать только: за сегодня двух мечей избежал: Вашего и моего. Из-под одного-то не все сбегают. Я вообще почему к нему подошёл? Сказать хотел, что мне, мол, жаль, что так вышло. Ну, с глазом и порезанным боком. Вообще, он сам виноват. Меня тоже потрепал порядочно. Первый начал, я его вообще не трогал. Так что всё честно.

– Не трогал? – недоумённо улыбнулся Райден, – Это как?

– Ей-ей, вообще не смотрел даже в его сторону. Вы же говорили, – он сложил руки на груди, стараясь не задевать больную кисть, и сымитировал театральный тон командира, – «Необходимые жертвы – необходимы. А кровь, которой можно было избежать, делает из воина мясника».

Раненый снова застонал, Горо чутко повёл ухом и наклонился к нему.

Норико невольно втянула носом воздух и хихикнула, но тут же, покосившись на командира, прикрыла рот рукой: – Ты воспитал поколение солдат, которые посреди боя отходят в сторону.

– Я в пизде! – взвыл Райден, выйдя из шатра, – Жертвой этого благородного соплестроя стану я. Помяни моё слово!