— В смысле, — всё равно не понял Давид.
— Я говорю, что Михаил нехороший человек, — повторила Маша.
— Ты его знаешь? — насторожился Давид.
— Да, знаю.
Кровь ударила юноше в голову.
— Как это, зачем тогда вы скрыли, что знакомы. А-а? — Давид подозрительно сощурил глаза, — у тебя с ним что-то было?
— Да успокойся, он меня не знает, — резко одёрнула его Маша, — это бывший Настин друг.
Давид успокоился, но лишь на чуть-чуть.
— Ну и что, раз бывший значит плохой, — он обнял её за талию.
— Да, нет, ты не понимаешь, он наркоман.
— Как раз я понимаю, — вальяжно заметил Давид, — я знаю всё. Это я его спас, тогда в туалете, — он сделал ударение на слове «спас».
— Какой герой, — язвительно заметила Мария, — будто я не знала.
— Ну да, конечно — пожал плечами Давид. — Да ты не переживай, он классный парень. И потом, он завязал.
— Ха, — почти закричала девушка, — знаешь, сколько раз он это говорил Насте.
— Теперь — это точно, — уверенно ответил. Додик.
— Точно, не точно, но, пожалуйста, ничего общего с ним не имей, хорошо? — Маша остановилась и посмотрела ему в глаза. — Я надеюсь, ты не дал ему свой телефон?!
— Да нет, нет, — соврал Давид, — я вообще его видел пе… в смысле второй и последний раз в жизни.
— Ладно, всё хорошо, — она наклонила его и поцеловала в губы.
Героиновый плен начинал подламывать. Крутило ноги. Трудно понять непосвящённому, что значит «крутит». Но какой-то тонко чувствующий наркоман, когда-то обозвал неприятные ощущения выворачивания всех мышц на изнанку именно так — «ломка», и попал в точку…
Уже год он употреблял наркотик внутривенно. Он ширялся по два раза на день, и доза была — грамм. Он уже давно обходился без Михаила. Ему не нужно было, делится деньгами, дозой, для того, чтобы Мишка достал наркоту. Он делал это самостоятельно.