Глава 4

Здравствуй Париж!

Мой поезд прибывает на вокзал в шесть тридцать и Париж встречает меня утренней прохладой. В посольстве в такую рань делать нечего, да и расположено оно от вокзала недалеко. До бывшего особняка д ́Эстре что на улице Гренель от вокзала не более пяти километров, доводилось там бывать ещё в своём прошлом. У меня с собой небольшой саквояж и руки он мне не оттягивает. Решаю пройтись пешком и насладиться красотами Парижа.

Под неодобрительными взглядами парижских привокзальных таксистов неспешным шагом отправляюсь в это короткое путешествие и не прогадываю. Для начала июля в столице Франции погода стоит просто великолепная. На небе ни облачка, ярко светит солнце, но пока не жарко. Лёгкий ветерок приносит от реки прохладу и свежесть, а не выхлопную вонь автомобилей, заполонивших улицы Парижа в моё время. Но и сейчас на улицах автомобилей уже хватает, это всё-таки не Одесса.

Полюбовался на Сену и её окрестности с моста Руаяль. Ширина знаменитой реки в этом месте не достигает и сотни метров. Берега закрыты каменной набережной и утопают в зелени, виды с моста просто шикарные. Вода довольно чистая хотя прозрачной её не назовёшь и по ней несёт всякий мелкий мусор, бытовые отбросы и даже замечаю проплывающий труп собаки. Так что «любуюсь пейзажами» недолго после чего топаю дальше. Несмотря на раннее утро на улицах города полно парижан, в основном это покупатели мясных и продуктовых лавок, но лоточники-зеленщики и разносчики молока тоже пользуются спросом.

Инфляция инфляцией, но кушать-то хочется всем, вот и торопятся обыватели у кого есть франки побыстрее обменять их на что-нибудь более съедобное. На улицах стоит умопомрачительный и невообразимый запах из смеси копчёного мяса, колбас, жареной рыбы, свежевыпеченного хлеба и булочек. К толпам покупателей вскоре примешиваются и спешащие на работу горожане. Не все из них сегодня могли позволить себе полноценный завтрак, но кого это волнует?

Не выдерживаю искушения и пройдя чуть больше половины пути заворачиваю в только что открытое кафе на пересечении улицы Rue du Bac и Rue de Lille. Если по-русски, то перекрёсток улицы Лилий с улицей Паромной, такое вот «несочетаемое» сочетание. Подкупило название кафешки «COCORICO!» с нарисованным петухом на вывеске. Отчего-то решил, что это аналог KFC, но ошибся. Петух символ Франции и к жареному цыплёнку из Кентукки никакого отношения не имеет, да и в меню не только жареные куриные окорочка и крылышки. Хочу присесть за столиком под шезлонгом прямо на тротуаре, но официант отчего-то настойчиво приглашает внутрь заведения.

И только когда вхожу, он объясняет:

— Под шезлонгом лучше пить кофе, иначе эти попрошайки не дадут Мсье насладиться завтраком. — он кивает на окно, к которому снаружи прилипло несколько любопытных детских рожиц. Мне даже как-то не по себе становится от того голодного взгляда с каким они смотрят внутрь на столики ранних посетителей. Но вскоре они пропадают, официант выходит на улицу и разгоняет их чтоб они не смущали посетителей кафе и не портили тем аппетита.

Плотно завтракаю имея в виду, что день сегодня мне предстоит суматошный и нелёгкий, а когда и где доведётся пообедать вообще не имею представления. Глядя на голодные детские мордашки, вновь прилипшие к окну, прошу официанта собрать мне большой бумажный пакет с обжаренными куриными крылышками и положить туда побольше хлеба. Официант неодобрительно качает головой, но моё распоряжение выполняет.

— Мсье, Вы всё равно не сможете накормить всех голодных парижан, у Вас на это просто не хватит средств. На это нет средств даже у моего правительства! — в голосе официанта слышна горечь.

— Но накормить несколько голодных детских ртов у меня сегодня получится. — беру пакет и выхожу с ним на улицу. Этим «Гаврошам» навскидку не больше шести-семи лет. Стайка оборванцев в восемь-десять человек зачаровано смотрит на большой бумажный пакет, на котором проступили жирные пятна, и они даже не сразу понимают зачем я их подзываю. Наконец один из мальчишек осторожно приближается, в любую секунду готовясь броситься наутёк.

— Держи! Только поделись с товарищами по-честному. — протягиваю ему пакет и вижу в глазах ребёнка недоверие, смешанное со страхом и надеждой на чудо. — Бери-бери, это вам. Считайте, что Санта-Клаус свой подарок подарил на полгода раньше! — наконец мальчишка решается, осторожно берёт у меня из рук пакет и прижимая неожиданное и тяжёлое сокровище к животу начинает неуклюже пятиться.

А затем разворачивается и вовсе срывается на бег, словно боясь, что я передумаю и отберу назад свой подарок. За ним с громким топотом уносится вся компания ребятишек. Рядом раздаётся печальный вздох официанта. — Вот из-за такой доброты некоторых наших посетителей они и околачиваются с утра пораньше возле кафешек. Им нечасто перепадает такой подарок, но малыши всегда на него надеются.

За спиной слышится тихий всхлип, обернувшись мы замечаем совсем мелкую и чумазую девчушку.

— Люси! А ты почему не побежала вместе с остальными? Ты что, не хочешь кушать? — в голосе официанта слышится удивление.

— Очень хочу! Но я подвернула ножку и мне мальчишек не догнать. Они сейчас побежали под мост, а пока я туда дойду, уже и косточек не останется! — из глаз замолчавшей малютки катятся крупные слёзы оставляя светлые дорожки на припорошённых пылью щеках. У меня сжимается сердце.

— Гарсон, соберите ещё один пакет для девочки! — на этот раз официант не перечит и согласно кивает. Склонившись к уху ребёнка, он что-то шепчет и та, радостно улыбаясь ковыляет к углу здания.

— Что Вы ей сказали?