— Да, порой мучительно медленно, но всегда приятно.

Кристофер все еще молчал, и могло даже показаться, что он не слушает своих навязчивых соседей, но от наблюдательности Люциуса не укрылись признаки испытываемого молодым человеком легкого внутреннего трепета, говорившего о том, что слова, все же, находят в его душе свой отклик.

Как бы то ни было, препирательства «Отверженного» и епископа рано или поздно должны были перекинуться с общего на частное и коснуться уже непосредственно Кристофера. Что собственно и произошло, когда Мортимер задал ему несколько бестактный вопрос:

— И что вы в ней такого находите? с виду обычная служанка.

Молодой человек вздрогнул, но будучи полностью поглощен своим чувством, не выказал в своем ответе, ни гнева, ни раздражения.

— В простом движении ее руки больше грации и изящества, чем в целом танце любой из здешних артисток, — вдохновленный возможностью вознести хвалу своей избраннице, произнес он. — В ее улыбке больше чувства, чем в игре любого актера; а в ее глазах больше жизни, чем в любом спектакле.

Напрягшийся было Люциус, вздохнул с облегчением: такой ответ Кристофера говорил об истинной чистоте его чувства. Но Мортимер упрямо пожал плечами:

— Не вижу в ней ничего, что могло бы соблазнить.

— Она обаятельна, — пояснил епископ, — а это гораздо важнее.

— Позвольте узнать, чем же?

— Возжелать мы можем чуть ни каждую третью, влюбляемся за свою жизнь лишь в нескольких, а по настоящему полюбить, способны только одну.

Эти слова заставили всех троих (ибо Кристофер и без того не сводил с нее глаз) направить взоры на Жанну. И сила взгляда четырех мужчин заставила девушку обернуться. Лица Кристофера и Жанны залила краска, порожденного одним и тем же чувством, смущения, но:

— Сдается мне, она смотрит на вас, господин Флам, — заметил Мортимер.

— Возможно, — нехотя согласился архидьякон. — Она одна из моих прихожанок.

— И только-то? — съязвил сектант.

— Надеюсь, — нахмурился епископ, — вы сказали это без злого умысла. Во всяком случае, не забывайте: вы находитесь рядом с тем, кто любит эту женщину.

— О-о, и рядом с тем, кого любит она, — с хорошо понятным архидьякону ехидством вставил Мортимер. — Я уверен. Кстати, молодой человек, — обратился он к Кристоферу, заставив Люциуса (впрочем, попусту) вздрогнуть. — Как вы относитесь к мужчинам, которые вертятся вокруг вашей красавицы-возлюбленной?

— Каждый раз, когда к ней проходит мужчина, я замираю, — отозвался молодой влюбленный, — словно из страха, что вот прямо сейчас и так просто у меня отберут нечто большее, чем жизнь.

Мортимер улыбнулся и удовлетворенным взглядом окинул обоих священников, но епископ не дал ему порадоваться мнимому успеху:

— И это здорово! — с не вызывающей сомнений искренностью воскликнул он.