— Я не делал этого… — слабо, чуть не жалко, прервал архидьякона молодой человек и, заметив недоуменное выражение на лице священника, каким-то и вовсе надломленным голосом повторил: — Я просто хочу чтобы вы знали, Люциус, — я не делал этого!

Архидьякону было хорошо известно, о чем говорит Филипп, но выглядел он действительно несколько озадаченным.

«Отчего так быстро открылась гибель Обклэра?» — не понимал он. — «Неужели и дно реки недостаточный покров для сокрытия преступления?».

Впрочем, Люциус недолго мучил себя этими вопросами, ведь перед ним был тот, кто мог на них (хотя бы частично) ответить.

— О чем это вы? — играя на своем недоумении и придавая ему иной истинному характер, спросил архидьякон.

Вместо ответа Филипп нетвердой рукой протянул священнику измятый клочок бумаги, который до сих пор теребил в кончиках напряженных пальцев.

— Это я нашел под дверью, — пояснил молодой человек, перехватив вопрошающий взгляд Люциуса, принимавшего из его рук записку. — Около часа назад, когда выходил из дома.

Один беглый взгляд брошенный архидьяконом на этот листок поверг его в изумление, а когда он прочел коротенькое послание целиком, то всерьез и надолго задумался.

Да будет отвержен Филипп Вимер, ибо в ходе посвящения оказался он падшим и достойным занять свое место среди нас.

…значилось в записке, а немного ниже, под восковой печатью с четким изображением падшего ангела, стоял то ли девиз секты, то ли стандартная в таких случаях формула приписки:

Отверженные небом, пожалуйте на грешную землю.

Что-то неприятно кольнуло Люциуса прямо в душу, а Филипп, видя вновь нахмурившиеся брови священника, в очередной раз пробормотал:

— Я не делал этого…

Архидьякон в мрачной задумчивости посмотрел на него.

— Но, — медленно начал он, делая вид, будто только теперь догадался о чем идет речь, — неужели этот человек — Маркос Обклэр кажется — и в самом деле умер?

Выражая подобное сомнение, Люциус имел целью выяснить: видел ли Вимер тело и в самом ли деле оно уже найдено; а если нет, — то каким образом о гибели Обклэра стало известно «Отверженным». С каким-то внутренним трепетом ожидал он ответа, однако его вопрос поставил молодого человека в тупик.

— Но записка… — растеряно проговорил он.

Архидьякону этого было недостаточно.

— То есть вы не видели труп и не слышали о, чьей бы то ни было, смерти? — с невольным нажимом попробовал уточнить он.

— Нет, — тряхнув головой, ответствовал Филипп, не понимая, чего архидьякон желает от него добиться. — Но, что вы хотите этим сказа…