– Прошлым вечером, – сказала мама, делая большой глоток кофе. – Она начинает работать над студенческим фильмом со старшекурсниками. Она тебе об этом рассказывала?

Я ничего об этом не знала, но, тем не менее, пробормотала:

– Да, она что-то говорила об этом.

– И как там эта девушка, Яэль? Ты видела ее, когда была там? Хорошее ли она оказывает влияние на твою сестру?

– Я думаю, она делает ее счастливой, – сказала я, – хотя я с ними особо не тусовалась. Это было в основном наше с Эшли время.

– Хорошо. Я рада, что вам удалось провести немного времени вместе.

Мама провела рукой по волосам и посмотрела на часы на нашей новой модной газовой плите, которая выглядела совершенно неуместно в нашей потрепанной кухне. Но мамин тренер по здоровому образу жизни горячо расхваливал преимущества готовки на газовой плите, поэтому именно такую плиту установили сразу, как только мама вернулась с шоу.

– Какие у тебя планы на сегодня? – спросила она.

Потрясенная неожиданным вопросом, я обернулась, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Особо никаких. А что?

– Может быть, нам стоит провести немного времени вместе? Мы могли бы пойти посмотреть новый фильм с Заком Эфроном, или поиграть в мини-гольф, или вместе пойти и сделать маникюр, как в те времена, когда я забирала вас из школы пораньше по пятницам. Что скажешь?

Одно из моих самых счастливых воспоминаний относилось к тем дням, когда мама позволяла нам прогулять последние часы школы, чтобы провести время вместе. Я помню, как мы уходили пораньше из школы в последнюю пятницу каждого месяца – «на прием», как расплывчато выражалась мама. Секретарь, наверное, думала, что у нас был вечный кариес, судя по количеству времени, которое мы проводили у зубного в те годы.

– Конечно, – сказала я, с трудом веря услышанному. Казалось, что кто-то вселился в мою маму и внезапно сделал ее покладистым человеком. Это, с одной стороны, действовало на нервы, но с другой – зажгло в моей груди искру надежды, которой я не чувствовала уже очень долгое время.

– Я посмотрю расписание сеансов, а потом мы можем пообедать вместе и, может, пробежаться по магазинам. Как тебе такой вариант? – спросила мама.

– Звучит отлично, – сказала я, улыбаясь. Это действительно был самый лучший план за весьма долгое время. – Пойду оденусь.

Я колебалась, выбирая, что надеть – мое любимое расклешенное платье с яркими розовыми и оранжевыми цветами или удобные джинсы и футболку. Затем, подумав, что в платье мне будет не так удобно развалиться на сиденье в кинотеатре, я уверенно остановилась на более удобном варианте. Заку Эфрону придется смириться с моим непринужденным, но удобным стилем.

Когда я снова спустилась вниз, то увидела на маме одно из ее старых зеленых платьев, которое она раньше часто носила. Но в этот раз она надела ремень, чтобы подчеркнуть талию. Я не видела, чтобы она надевала что-нибудь из своего старого гардероба с тех пор, как вернулась с шоу, и задавалась вопросом, а не совершила ли она ритуальное сожжение старой одежды в попытке стереть свой прошлый образ.

– Мне так нравится это платье, – сказала я. Мама повернулась кругом, подергав за эластичную материю.

– Оно не подчеркивает мою фигуру, – посетовала она, пытаясь потуже затянуть пояс.

– Но оно делает твои глаза выразительнее! Ты выглядишь действительно чудесно, – возразила я.