Маир попыталась пошевелить руками, но стала погружаться стремительнее, проваливаясь под весом собственного тела. Мерзкая, поросшая мхом вода поднималась выше и выше.
— Нельзя так рисковать. Вдруг кто-то узнает?
— Пожалуйста, вытащите меня отсюда! — закричала Маир, и болото коснулось её нижней губы. Она как могла вытягивала шею, стараясь держать подбородок на поверхности. Липкий холод заполнял ушные раковины.
Незнакомка с грубым голосом и непривычно широкими плечами бросила на Маир равнодушный взгляд и отвернулась.
— Пошли.
И туман поглотил обе фигуры.
Тот момент Маир запомнила в деталях. Когда вонючая муть начала просачиваться между сомкнутыми губами и открыть рот было уже нельзя, на смену панике пришла ярость. Злость на свою беспомощность. Отвращение к своей немощи.
Умереть так бесславно, захлебнувшись в топи? Позволить болотной жиже заполнить лёгкие и опуститься на дно, где тело никогда не найдут?
Неудивительно, что мать и Тёмная её не любят, такую слабачку. Утонувшая ведьма? Позор! Посмешище!
Она выживет, будет заниматься упорнее, станет лучшей, сильнейшей, докажет, что заслуживает любви. Диана — призрак, а она, Маир, живая, и это её главное преимущество.
Они увидят, поймут, что она достойнее их внимания.
Всё в её руках.
Надо только выбраться.
Глава двадцать восьмая
В которой сюжет делает крутой поворот
— Где бы ты хотела поселиться? — спросил Дрэйвен. — Во вселенной множество волшебных уголков. Я знаю дер-р-ревянный дом у подножия водопада. Лес окр-р-ружает его с тр-р-рёх стор-р-рон, а с четвёр-р-ртой — закр-р-рывают гор-р-ры. Дом небольшой. Этаж и мансар-р-рда. Судя по дымящей тр-р-рубе, внутр-р-ри есть камин. На терр-р-расе р-р-рядом с кадками для цветов два плетёных кр-р-ресла и столик. Один из фасадов полностью занимают панор-р-рамные окна. Вид, должно быть, откр-р-рывается изумительный. На пор-р-рожистую р-р-реку, текущую едва ли не у самого кр-р-рыльца. Этот дом мог бы стать нашим. Или любой др-р-ругой, какой тебе понр-р-равится.
Уютно и фантастично было лежать на матрасе бок о бок и обсуждать совместное будущее. Напоминало детскую игру, в которой каждый по очереди делился фантазиями и мечтами.
Хотелось сбежать от прошлого. От нелюбимой работы и неудачного брака. Воображение рисовало затерянный среди лесов дом, немного ветхий, деревянно-сказочный, с камином и скрипящими половицами, с террасой, где вечерами перед сном мы бы пили глинтвейн, завернувшись в пледы. Крыльцо, сбегающее к воде. Блестящие на солнце или в лунном свете панорамные окна. Мерцающие уличные фонари. Старомодные скатерти на журнальных столиках. Семейные портреты на стенах.
В эту игру «представь наш дом» я включилась от скуки, но неожиданно она меня захватила. Красивый мужчина, лежавший рядом и деливший со мной мечты, показался непривычно родным.
Оранжевые глаза мягко светились в полумраке пещеры. Взгляд то и дело соскальзывал на его губы, и меня даже не смущала кровь, размазанная по лицу. Плечом я ощущала ровный согревающий жар. Внутри щекотно ворочалось незнакомое чувство.