Хочу сразу сказать: очень хорошо, что большинство присутствующих имеют какое-то представление о Ницше. Потому что без Ницше говорить об экзистенциализме невозможно. На этом я и завершу сегодня свой рассказ.
Лекция 3
Философские идеи романтизма
«Философия жизни», экзистенциализм, герменевтика – они все выросли из романтизма, они растут из него, как из своей почвы. И поэтому не говорить о романтизме невозможно. И, думаю, после моих двух небольших лекций о нем вы тоже это почувствуете. С другой стороны – как о нем говорить? Тоже совершенно непонятно! Потому что романтизм, по своей сути, ускользает от всякого определения. Это нечто очень стихийное, трудно определяемое, трудно фиксируемое. Это сотни великих имен. Все читали поэтов, все слушали музыку, все видели картины. Но как это все обозначить, зафиксировать, отрефлексировать, я вам не скажу, это совершенно невозможно. Получается, что и хочется и колется. С одной стороны, говорить о нем надо, а как говорить – большой вопрос.
Пытаться дать определение романтизму я не буду. Есть примерно 150 определений романтизма, и ни одно не лучше другого. Наверно, самое лучшее определение романтизма – но ничуть не лучше других! – дал поэт-романтик Василий Андреевич Жуковский, который сказал, что «романтизм – это душа». Хорошо, конечно, но мало что понятно. Есть еще 149 других. Как-то жестко определить романтизм невозможно. Описывать его через «двадцать пятый» или «двадцать седьмой признак романтизма» – это неправильно, именно потому, что романтизм во всей своей хаотичности и бесформенности – нечто целостное. Поэтому единственный способ говорить о романтизме адекватно, при том, что это необъятно и трудноописуемо, – это попытаться вас погрузить в самую суть романтизма, ввести вас в его дух, погрузить в его настроение и уже оттуда, изнутри, попытаться что-то сделать.
Как я буду рассказывать о романтизме? Сначала я расскажу о том, чем он не является, как говорится, путем отрицания, апофатики. Затем поговорим о нем через сравнение с тем, что ему противоположно, а именно – с Просвещением. Романтическое движение – это антитеза и альтернатива просветительскому. Просвещение всем более-менее знакомо, и, отталкиваясь от него, я могу описать романтическое движение. Затем мы перейдем к его формальным характеристикам, разным идеям, разным образам, разным темам. С логическим выстраиванием будет плохо в силу самого предмета. Будет много хаоса, импрессионизма и импровизаций. Но в данном случае это оправданно и даже неизбежно! Будет также много стихов и картин, не пугайтесь – это необходимо для разговора о романтизме.
О книгах. О романтизме не так уж много хорошего написано с точки зрения анализа и осмысления его философии. И первая работа, которую я всем очень советую прочитать и на которую буду часто ссылаться, – это небольшой доклад Александра Блока «О романтизме». Вы найдете его в любом собрании сочинений Блока.
Блок – сам романтик, ярчайший представитель. Девятнадцатый год, доклад, который Блок произносит перед труппой Большого театра. С этой работы я бы посоветовал начать знакомство с романтиками. Она крошечная, но вся совершенно замечательная. Блок рассуждает о романтизме изнутри.
Что еще есть хорошего? Есть удивительный автор, советский по времени, но вовсе не советский по духу, формально он филолог, но дает широкую панораму романтического движения, философии, идей – Наум Берковский, «Романтизм в Германии». Почему важна Германия? Романтизм – явление всемирное. Но именно в Германии романтизм получил наибольшее философское оформление. Первая половина книги – общий очерк о романтизме, вторая – портреты некоторых ключевых фигур, отдельные очерки. Хотя она была написана в 1960-е годы, в ней совершенно нет «совковости», удушающего марксизма-ленинизма, это практически не ощущается, что удивительно. Берковский дает широкую и весьма утонченную панораму романтического движения, его идей, скрытых импульсов и лейтмотивов. Очень люблю и все время перечитываю эту книгу и вам советую ее прочитать обязательно! Кстати, учитель Берковского – крупнейший и тоже превосходный исследователь романтизма, живший в начале ХХ века, Жирмунский. Его работы тоже хороши.
И вторая книга, которая хорошо дополняет первую, – тот же самый Берковский, «Статьи и лекции по зарубежной литературе». Здесь – большой цикл лекций о романтизме. Книги в какой-то степени пересекаются, но в значительной мере отличаются. Это, пожалуй, главный автор, которого можно посоветовать по теме романтизма как культурного и философского явления.
Следующая книга тематически примыкает к романтизму. Она посвящена человеку, который формально не укладывается в романтизм, но он – безусловный кумир романтиков. Это книга о Гёте, автор – Карен Свасьян. Его я упоминал в связи с Паскалем. Честно вам скажу, есть серия книг «Мыслители прошлого», и бол́ьшая часть книг в этой серии так себе. Но эта книга, несомненно, лучшая из всей серии. Как можно о Гёте что-то сказать в такой крошечной книжке, я не знаю, но Свасьяну это как-то удалось! Гёте – не совсем романтик, но романтики на него молились, с ним дружили, им вдохновлялись, сделали из него икону. Книга-шедевр!
Наверно, многие из вас знают, что есть такая серия – «История эстетики в памятниках и документах» (такие оранжевые книги). И в ней вышла куча текстов романтиков: «Эстетика американского романтизма», «Эстетика немецкого романтизма», сочинения Шлегелей, Кольриджа и многих других, например, книга немецкого романтика, одного из ключевых, В. Г. Вакенродера, «Фантазии об искусстве». В этой серии не менее семи-восьми сборников романтиков.
И еще одна новая книжка, не из этой серии, 2006 года, с похожим названием: «Эстетика немецких романтиков». Довольно свеженькая, с хорошими комментариями и статьями Михайлова, большого ценителя и знатока романтизма. Это тоже важный сборник текстов. Тут и Новалис, и тот же Вакенродер, и многие другие.
Затем есть современная книжная биографическая серия (выходит в Челябинске), посвященная разным великим людям. Мы к ней будем обращаться. Например, в ней вышла изумительная книжка о Кьеркегоре (мы еще о ней скажем в следующий раз). Одна из лучших книг этой серии посвящена Новалису, одному из самых потрясающих и удивительных немецких романтиков: Герхард Шульц, «Новалис». Книга очень достойная, и герой очень достойный. Там много замечательных картинок, иллюстраций, и в приложении даны тексты самого Новалиса.
Еще одна глыба, уже на любителя и знатока. Если Берковского я советую читать всем, то здесь «не всякая птица долетит до середины Днепра». Рудольф Гайм, «Романтическая школа». Это очень фундаментальная вещь столетней давности. Был такой немец, солидный гегельянец Гайм. И как немец, и как гегельянец – человек весьма почтенный и основательный. Он романтиков не очень любил, но написал о них девятисотстраничное могучее и фундаментальное исследование. Это уже нюансы, тонкости, для серьезно увлеченных людей. Кстати, хочу заметить для тех, кто интересуется: у Генриха Гейне, который сам был романтиком, есть огромная статья, которая тоже называется «Романтическая школа».
Вот, пожалуй, главное. А еще, конечно, тексты самих романтиков, и стихи, и статьи, я буду их сегодня много цитировать по памяти. Это о книжках. А теперь давайте начнем.
Вы знаете «апофатический» метод – это понятие из богословия. Есть катафатический и апофатический пути постижения бытия Бога в христианстве. Катафатический, или положительный: мы пытаемся понять, каков Бог, исходя из Его атрибутов, признаков, свойств. На этом методе – движение от мира к Богу, от творения к Творцу, – как вы знаете, строится вся схоластика, весь религиозный рационализм. Однако апофатический, отрицательный, путь к Богу считается более мистическим, более утонченным: мы пытаемся понять, что такое Бог, исходя из того, чем он не является. Вот это – апофатика. Так вот, я попытаюсь апофатически начать рассказ о романтизме. С того, чем он не является.
Прежде всего, романтизм всегда сопровождает в истории культуры «двойник» – некий попсово-карикатурный псевдоромантизм, паразит. У романтизма, как у всего настоящего, у всего живого и подлинного, есть тень. (Кстати, тема тени – одна из ключевых в романтической культуре. Вспомните пьесу Евгения Шварца «Тень». Ну, мы к этому еще сегодня вернемся!)
Я сошлюсь на то, что все точно знают, на русскую литературу. Например, «наше все», Александр Сергеевич Пушкин – роман «Евгений Онегин». Пушкин, как известно, отдал дань романтизму. Но, как и Гёте не укладывается в романтизм, так и Пушкин не укладывается. Романтизм велик, но Пушкин тоже велик. Вы, конечно, помните, что он пишет о Ленском?
Пушкин издевается и потешается над этим ходульным образом романтизма. Уже во времена Пушкина романтизм понимали – совершенно несправедливо – как что-то возвышенное, темное, вялое. Тут хочется снова процитировать Пушкина: