— Тебя, — спокойно выдвигает он условие, кидая на стол передо мной тонкую стопку бумаг. — Это контракт. Наш с тобой. Прочти его, и в понедельник до двенадцати ноль-ноль по полудни я жду тебя у себя. Адрес ты знаешь.
— Думаю, не стоит спрашивать, что будет, если я откажусь.
— Я не буду усугублять предсмертные конвульсии вашего бизнеса, но и помощи, как ты понимаешь, не будет.
Молча забираю документ со стола и прячу в сумку.
— Приятного вечера, Глеб Сергеевич! — язвлю, прикладывая максимум усилий, чтобы не плеснуть ему в лицо остатки чая.
С противным скрипом отодвигаю стул и не прощаясь ухожу. Лишь на улице, отойдя на безопасное расстояние, позволяю себе осесть сломанной куклой на лавочку в сквере. Размытым от безмолвных слез взглядом смотрю в пустоту перед собой и ощущаю эту пустоту внутри.
«Сегодня четверг, а значит, у меня еще есть время, — успокаиваю мечущийся в груди растерянного кролика. — Я придумаю, я обязательно что-нибудь придумаю», — мысленно обнадеживаю встревоженного зверька, и это слабо помогает, просто оттягивает неминуемый исход партии, лихо разыгранной Глебом.
Глава 15
*Ксения*
Не знаю, сколько я просидела на лавке, погруженная в собственные безрадостные мысли, но когда надрывный телефонный звонок возвращает меня в суровую реальность, легкие сумерки опускаются зыбкой пеленой на уставший за день город. С ближайшего озера веет серой прохладой, и я зябко повожу плечами, стряхивая морок угрюмых мыслей. Достаю из сумочки требовательно трезвонящий аппарат, и улыбка самопроизвольно расплывается по лицу, отогревая душу.
— Ну, где ты? — взволнованно тараторит Ришка, стоит мне только клацнуть по клавише «принять вызов», — я тут вся извелась в ожидании…
— Уже спешу домой. — Поднимаюсь со скамьи и беглым взглядом окидываю пространство вокруг, пытаясь сориентироваться, в каком направлении двигаться. — Все в пределах нормы, — продолжаю, стараясь казаться непринужденной и вполне довольной прошедшим ужином.
— Хорошо, — выдыхает сестра и добавляет, что, искупав Максика, уже уложила его спать.
— Спасибо, дорогая! — искренне благодарю ее, а противное чувство совестливости сжимает сердце в тиски самобичевания под лозунгом «Я отвратительная мать».
— Все нормально, правда, — словно догадавшись о моей внутренней боли, успокаивает Ришка. — Ты же знаешь, у нас любовь и мне ни капельки несложно.
И это правда. Арина Андреевна Бекетова обладает какой-то врожденной чуйкой и гиперразвитым чувством материнства. Она с таким упоением возится с Максом, что порой складывается впечатление: она, а не я его мать. И Ришка всегда шутит, что племянник у нее демоверсия собственных детей.
— На нем набью руку — со своими уже проще будет. И потом, я же будущий педиатр, мне сам Бог велел любить вот таких слюнявых карапузов, — улыбаясь, пожимает она плечами, словно это все так естественно и для старшеклассницы само собой разумеющееся.
— Я скоро буду, — обещаю ей и завершаю наш разговор.
Открыв в телефоне приложение-навигатор, нахожу ближайшую станцию метрополитена и спешно направляюсь к ней, благо, она всего в десяти минутах ходьбы.
На дорогах сейчас заторы, а подземный транспорт, пусть и с пересадками, довольно быстро доставляет меня на окраину мегаполиса, откуда я, запрыгнув в последний автобус, доезжаю до коттеджного поселка.