– А убийства прекратятся? – лениво поинтересовался Роланд Эверси.

– Нет. Лично для моих целей не хватает только одной бабы, но еще парочку можно будет придавить, чтобы люди напугались. Испуганное стадо, знаешь ли, будет нам на руку.

– Я вот не понимаю, к чему тебе королеву убирать, – пробормотал папенька задумчиво. – Ну, зарезанные девки – ладно, вполне понимаю всю необходимость. А королева-то при чем?

– Ларно в этом заинтересован, – Бьянка почти увидела, как Вельмар, пепельный высоколобый блондин, усмехнулся одним уголком рта, – мечтает свою дурищу сделать королевой. Ну, и нам перепадет чего хорошего. Верита папеньку слушается беспрекословно, в отличие от твоей козы белобрысой.

– И ты думаешь, у него получится? Идея-то бредовая, – в голосе папеньки ржавой железкой звякнуло презрение.

– Может, и бредовая, – согласился Шико, – но эта идея, во-первых, заставила его молчать, когда Дитор удавил ту дуру, в саду, и нам помогать. А во-вторых – почему нет? Верита Ларно – дитя очень древней семьи, берущей начало от королей Рехши. Ее родословная так хороша, что она вполне может стать королевой. Королевой, которая будет нас слушать.

Снова воцарилась молчание. А Бьянка… Бьянка чувствовала, как внутри все сжалось холодным, дрожащим комком. От ужаса рот наполнился кислой слюной, ее ощутимо затошнило, но она лишь с силой впилась ногтями в стену. Так вот оно что! Вот кто убил несчастную Лиззи… Дитор! Неясно, правда, зачем это нужно было его отцу…

Впрочем, того, что Бьянка услышала, было достаточно.

В столице готовился бунт, и ее… ее глупый папенька в это ввязался! Боже, да что ж это такое?

Бьянка накрыла ледяными пальцами кулон, последний подарок Роя.

Они так хотели твоей смерти, милый… что ж… каждый получит по заслугам.

Бьянка не колебалась ни минуты, принимая самое отчаянное решение в своей жизни.

– Послушай, Роланд, – вдруг сказал Шико, – твою девку… надо бы ее убрать. Ненужное звено в цепочке, понимаешь?

– С чего бы? – недовольно поинтересовался Эверси.

Бьянка вцепилась зубами в собственную ладонь, чтобы не закричать.

– Если ей заинтересуется верховный наш инквизитор, она ему напоет про твой пузырек с ядом. Она ж глупа как пробка, скажет, мол, приворотного зелья в чаек добавила… И тогда уж мастер Нирс и за нас возьмется. Вернее, за тебя.

Роланд Эверси помолчал. А Бьянка мысленно считала удары сердца до того, как услышит собственный приговор из уст родного отца.

– Нет, я не согласен, – наконец произнес тот, – мы так не договаривались. Чтобы Бьянку – и убить. Нет, нет. Я категорически против. Я ее лучше ушлю куда-нибудь из столицы, подальше, на южные острова. Пусть пересидит, пока мы свои дела сделаем.

Она невольно всхлипнула. Значит, все же он не отдал ее? И, значит, она не пустое для него место?

А Шико тем временем сказал: