– Его нет, – голос ровный и тусклый, словно запотевшее стекло.
Сердце Инзы сжалось и ухнуло куда-то вниз – в этих двух простых словах она вдруг остро ощутила знакомую боль утраты. Пустоту, которая открывается, когда забирают то, что, как нам кажется, у нас никогда не отнимут.
– Питер?
Полуликий несколько секунд молчал, а потом сдавленно произнес:
– Ты могла бы прилететь? Ненадолго.
Вот оно – Инза знала, что так и будет, что рано или поздно Вселенная захочет снова испытать ее, не оставит в покое.
Полет в Оморон и обратно займет не меньше трех часов, все это время Башня будет без присмотра, и если Главная решит вдруг проверить… они с Полуликим потеряют работу. Полуликого можно понять, для него Дебаты – первый в жизни реальный шанс вернуться к эр-ланам, он все поставил на карту.
А вот она, Инза…
Если она не сможет платить за учебу, то быстро окажется там же, где сгинули родители. И все, чего она добилась, ради чего столь многим пожертвовала, просто исчезнет – так грозовая туча, наползая на небо, сливается с линией горизонта и поглощает окружающее пространство.
Инза прикрыла глаза, слушая пульсацию крови в ушах.
Полуликий молчал, но она чувствовала его отчаяние – отчаяние человека, который висит на краю пропасти и вот-вот сорвется. Только полная дура не поняла бы этого.
– Никуда не уходи. Полечу прямо на твой сигнал.
Она оборвала связь, избавляя Полуликого от мучительной необходимости благодарить. Уж кто-кто, а она все знала о том, каково это – просить кого-то принести жертву.
15
В этом секторе Инзе бывать не доводилось – неудивительно, учитывая, что Оморон покрывал почти целый континент. В черте города она запустила автопилот, и тот без проблем ввел флаер в транспортный поток.
Разглядев место посадки, Инза только хмыкнула. Стеклянный цветок, обрамленный золотом – понятно, почему Полуликому здесь понравилось. Вообще эр-ланы жили по всему Оморону, но обычно арендовали верхние этажи самых высоких зданий, что позволяло почти не сталкиваться с сегами. Кроме того, у каждого клана было что-то вроде резиденции, и Инза не удивилась бы, узнав, что строитель комплекса слизал идею с дворца клана Лэ.
Оставив флаер на площади, она бегом поднялась по спиралевидному пандусу и коснулась нужной двери. Она оказалась не заперта, и Инза тут же вошла, внутренне подготовившись ко всему – вплоть до зрелища мертвого тела напарника.
Однако Полуликий был вполне себе жив – сидел на неубранной постели, уперевшись локтями в колени, а подбородком в ладони. Рассеянный свет с потолка тускло поблескивал на его волосах. В комнате стоял почти невыносимый резко-горький запах, от него перехватывало дыхание и начинали слезиться глаза.
При звуке шагов Полуликий поднял голову, и Инза вздрогнула – в его взгляде плескалась такая боль, какую человек едва ли может вынести. Казалось, что-то раздирало его на части изнутри, пыталось вырваться на свободу, и на борьбу уходили все силы.
– Использовал мою кровь, чтобы выйти, – хрипло произнес он, – кровь с повязки.