– Мы вновь вернулись в студию, и я напоминаю, что вы смотрите «Вечернюю беседу». Я – Волод Солвей, и я рад всех видеть!

Раздались аплодисменты со стороны «зрителей».

– В первой части программы мы вспомнили о том, что происходило совсем недавно, и рассмотрели вопрос с разных точек зрения и с разных позиций. Напоминаю, что у меня в гостях… – и он вновь представил нас зрителям. – Во второй части я бы хотел получить ответ на простой и одновременно сложный вопрос… – пауза, нахмуренные брови и усталое лицо. – Что дальше? Что происходит сейчас и как Лирания встает с колен и приобретает свой новый прекрасный облик? Об этом я хотел бы поговорить с почтенным Гарвеном Батистудой, который любезно принял приглашение его величества короля Дабарра и со всем рвением трудится сейчас над новым видом нашего замечательного города. Но для начала я хотел бы представить нашим зрителям господина Батистуду получше.

Аплодисменты и громкий голос откуда-то сверху:

– Даем картинку! Закадровый текст. Три, два, начали!

Вновь возникший за моей спиной экран начал показывать нарезку из «жизненного пути» старого архитектора.

– Господин Батистуда родом из Испавара. Представитель древнего рода, уже в раннем возрасте он продемонстрировал необыкновенные творческие способности. С отличием закончил Испаварскую академию высоких искусств, где особо была отмечена его выпускная работа, ставшая впоследствии настоящим культурным достоянием, – начал вещать Солвей. – Особенно стоит отметить, что академию господин Батистуда окончил по направлению «скульптура».

На экране крупным планом показали небольшую статуэтку, выполненную из белого мрамора. Девушка, сидящая у фонтана, каждая струя которого была выполнена столь искусно, что казалась настоящей.

– Кстати говоря, первая его работа была куплена на аукционе за рекордную для того времени сумму в триста золотых.

По съемочной студии разнесся дружный вздох. Сумма и по сегодняшним временам была немаленькая, а лет пятьдесят назад и вовсе заоблачная. Тем более для работы никому не известного студента. Сам архитектор стоял со скучающим видом, лишь изредка бросая взгляд в сторону экрана.

– Однако вскоре господин Батистуда решил оставить скульптуру. Все его последующие начинания были связаны исключительно с архитектурными решениями. И именно они сделали его известным всему цивилизованному миру.

По экрану длинной вереницей побежали изображения самых разных зданий, от дворцов до общественных учреждений. А еще мосты, каменные арки и даже фонтаны.

Солвей перечислял работы архитектора, его награды, королевские титулы и почетные звания самых разных университетов и академий.

– И сейчас господин Батистуда принял приглашение нашего короля, и его талант будет направлен на восстановление нашего прекрасного города. Особенно хочу отметить тот факт, что оплату труда господина архитектора его величество полностью взял на себя, явив тем самым знак невиданной щедрости. Ибо услуги такого мастера поистине недешевы.

Архитектор покивал с самым кислым видом. Было заметно, что участие в таких передачах ему не впервой и порядком поднадоело.

Экран исчез и Солвей повернулся к старику:

– Господин Батистуда, что вы можете сказать о нашем городе? Каким вы видите его будущее? Я имею в виду архитектурное будущее, конечно.

Архитектор кашлянул, вежливо прикрыв рот ладонью.

– Прежде всего я благодарен королю Дабарру за приглашение, – начал он. – Могу сказать, что задача, поставленная передо мной, очень и очень интересна. Лирания – старый город, и первым делом я хотел поймать… Нет, не то! Я хотел ощутить ее дух и почувствовал благородную древность, но в то же время устремление в будущее. Мне хотелось проникнуться вашим городом, стать его частью. Хотя бы на то время, пока мне платят, – пошутил он напоследок.

Солвей снова недобрым словом вспомнил недавние беспорядки, спросив у архитектора, как именно он видит концепцию изменения города. Господин Батистуда еще раз откашлялся и начал говорить. Нет, вещать! Со страстью и уверенностью в голосе, увлекая нас всех за собой.