— Я не знаю. Ничего не знаю. — Я покачала головой. — Только то, что продление драконьего рода их и впрямь интересует…

Джати перевела взгляд на Камату, и мне стало понятно почему. Быть храмовой танцовщицей — значит, в том числе, проводить ритуалы во имя богини. Ритуалы близости с мужчинами, которые давали хорошие пожертвования на благо храмовой общины.

А вот Джати… ей едва ли столько лет, сколько нам, и разделить первую ночь с драконом может быть очень страшно.

— Боишься? — Я осторожно опустилась с ней рядом.

— Нет, — упрямо замотала хорошенькой головой Джати и кудряшки рассыпались по плечам. — Что ты понимаешь!

— Не все, но многое. Однажды я тоже легла с мужчиной, и это было не так страшно, как казалось.

— Они не мужчины, они драконы!

В ее голосе прорезался благоговейный трепет и страх. Джати, похоже, была одна из самых верующих среди нас.

А я вдруг подумала, что сама не знаю, как это. И первым из драконов, кого представила, оказался мой чудом спасённый незнакомец. Тхар! Просидела полночи с тем, кто был одним из них, кто был ненавистным врагом с самого детства. А я думала, что он ранен и нуждается в помощи!..

Это из-за него я оказалась здесь! Если бы не этот сын дракона, Мар бы укрыл меня и не выдал! И я бы осталась с дочкой — и пусть это развалившаяся хижина, а не сверкающий дворец. Мы были бы вместе. Где она сейчас? С кем?

Мой взгляд, видимо, застыл надолго, потому что Джати с тревогой дернула за рукав.

— Прости. Не бойся. Они не мужчины. Дети бога Солнца, да? Может, это на самом деле так… В конце концов, не в их интересах причинять нам вред.

Я тронула Джати за плечо и ласково убрала кудряшки за плечо, а потом улыбнулась так тепло, насколько хватало моих небольших сейчас сил.

Джати задумчиво нахмурилась, но будто немного успокоилась, и я тоже выдохнула. Надо понять, что на самом деле хотел от меня правитель и отчего его сын — мой почти-спасенный — вел себя с ним так странно.

Привычно коснувшись шеи, я только сейчас обнаружила, что пропал мой медальон. И сжала изо всех сил верхний край одеяния. Я соврала правителю. Имя было не единственное, что осталось мне от родителей… Гореть ему огнем! Я взмолилась богине мести и справедливости Гейе и стиснула пальцы в кулаки. Слуге драконов нужно лишиться всего?! Свободы, родных… теперь еще и последних дорогих сердцу вещей?

Мои мысли прервал один из слуг, открывших дверь.

Каждая из нас, сидевших в комнате, настороженно обернулась. Молодой мальчишка — гибкий и приятной внешности — вдруг поклонился. Это оказалось так странно, что мы непонимающе замерли. Поклонился — нам?

Камата даже соскочила на пол и приблизилась к нему, пытаясь понять, не издевается ли драконов слуга над нашей участью? Но нет, на лице паренька не было сомнений, он действительно смотрел с почтением и без издевки.

— Вас ждут, — взглянул он прямо на Камату.

Та качнула головой, звякнули браслеты на руках, выдающие принадлежность к девадаси — храмовым танцовщицам. Ками оглянулась на нас, задержалась взглядом на мне, а потом пожала плечами.