Потому что только они с братом Хедином ещё могут повернуть жуткий тайфун, обрушившийся на Упорядоченное.
Цена не имеет значения.
И брат Хедин — где-то рядом, но Ракот его больше не ощущал, сила приходила в равновесие; поток пламени из ложного Источника не иссякал, кто-то старательно и упорно гнал через него силу, извергал обратно только что с таким трудом собранное.
«Заметает следы», — подумал Хозяин Тьмы.
— Владыка Ракот! — лекарь Фиделис склонился к нему. — Владыка, нас сейчас затопит. Властитель Хедин пленён, я чувствую это…
Ракот быстро кивнул. Странный этот врачеватель знал и ощущал на удивление много, но кто он такой и откуда взялся, сейчас выяснять не время.
— Владыка, есть лишь один выход.
Вместо ответа Восставший только сильнее сжал пальцы на крестовине Чёрного меча. Навалился, вонзая его ещё глубже. На руках вздулись жилы; вздулись, лопнули, человеческая плоть разрушалась, Ракот оборачивался облаком мрака — однако его меч погружался всё глубже и глубже, и ткань реальности не выдержала.
Равнины Иды, что от века держали на плечах своих золотые крыши Асгарда, питали священный ясень во дворе Валгаллы, со вздохом разъялись, открывая бездну, куда с рёвом и устремились потоки ярящегося пламени. Чудовищная рана в плоти мира жадно поглощала полыхающую силу, вбирала в себя — Хаосу всё пригодится.
Щит Ракота обернулся пузырём, недвижно висящим посреди утекающего в провал огненного шторма. Немногие уцелевшие из их армии в изумлении взирали на катастрофу — а затем увидели, как сероватый полупрозрачный шар с пятью фигурами медленно опустился в черноту следом за пламенем.
Темница не поддавалась. Слепленная на скорую руку (или лапу, или клешню, или щупальце — чем там орудовали эти конструкты?), она, тем не менее, стойко сопротивлялась попыткам Познавшего Тьму вскрыть её изнутри. Ладили её по тем же лекалам, что и барьер, пробивать который ему пришлось, жертвуя собой; и первое впечатление, что с этим капканом он справится играючи, оказалось ложным.
Снаружи отбушевала и утихла огненная буря, ловушка неподвижно застыла в провале Ничто меж слоями реальности. Хедин с досадой сжал кулаки — вернее, это сделала его память тела, потому что никаких кулаков у него сейчас не было. И проницаемая вроде бы для силы западня не пропускала его, даже сожмись он в мельчайшую частицу сущего и попытайся проскользнуть между слагаемыми тёмной сферы.
Спокойствие, Познавший. Ты найдёшь выход.
— Вон он, Владыка!
Альвийка, казалось, почти пришла в себя, но лекарь Фиделис, когда другие не видели, лишь качал головой да держал Айвли за запястье, и лицо врачевателя при этом оставалось мрачно.
На щеках оружейницы горел лихорадочный румянец, глаза расшились, блуждали; губы же, напротив, посинели. От такого у любого лекаря ум зашел бы за разум.
Вокруг них быстро угасали последние отсветы канувшего в бездну пламени. «Наверху» догорали руины Асгарда; ничего не осталось ни от фальшивого Иггдрасиля, ни от Четвёртого Источника.
— Здесь было нечто… — заметил Фиделис. — Нечто, связывавшее родник наверху с… с… нет, не знаю. Не нахожу слов. С чем-то совершенно неестественным.
— Остался пепел, — вставил Робин. — Даже я чую.
— Тропа из пепла, — согласился Ракот. Он сейчас вновь пытался вернуться в человеческий вид, но получалось плохо: тень, вся сотканная из клубящейся тьмы, лишь лицо оставалось прежним. Выглядело это жутко, даже привычные ко всему подмастерья Хедина ёжились и старались не глядеть прямо. — Сейчас… надо вытянуть брата…