— Госпожа, эти твари ещё хуже козлоногих. Госпожа, позволь нам справиться с ними, останься здесь, в Мельине. Его императорскому высочеству нужна мать, живая и рядом с ним!

Сежес нервно мяла поводья, конь её нервничал, шумно фыркал, явно пугаясь непривычного запаха явившихся из ниоткуда бестий.

— Госпожа, в бою мы не можем отвлекаться, чтобы защитить тебя.

Сеамни едва заметно усмехнулась, осторожно коснулась облитого кольчугой плеча чародейки.

— Деревянный Меч услыхал мой зов. Истинный Ĩṁṁęḻṧťṏȓȕṇṇ, — она произнесла имя Меча по всем правилам, Высокой Речью, нараспев, со всеми обертонами и призвуками, какие не способна воспроизвести человеческая гортань. — Истинное оружие Дану, призванное защищать, а не бессмысленно мстить, умножая ненависть. Так что за этими тварями пойдём вместе, досточтимая Сежес.

— Они могут попытаться нас обмануть, — озабоченно заметил Кер-Тинор, поглядывая на небо. — Сделать ложный марш, чтобы выманить нас из города, а потом или атаковать на открытом месте, или махнуть нам за спину, к беззащитному Мельину!

Резон в его словах, бесспорно, имелся. Враг этот был новым и явно куда хитрее козлоногих, валивших сплошной массой. Нет, этими тварями явно кто-то командовал, и не так уж плохо — очень быстро понял, что прямой штурм проваливается, и не стал терять своих бестий в бесплодных атаках, начал отход.

Серебряные Латы торопились вдогонку, по кровавому следу врага, но без могущественной магии они мало чем помогут, особенно против сильно бронированных тварей. Победа будет куплена дорогой ценой.

— Мы сделаем иначе, Сежес. Только ты, я и…

— И капитан Кер-Тинор с избранной стражей! — резко, даже дерзко оборвал Сеамни Вольный. Глаза его сверкнули, губы дрогнули — и точно так же дрогнуло сердце Тайде.

Ты любишь меня, я знаю. Но я не могу ответить. Гвин жив, вернее сказать — не-мёртв. Но даже будь он мёртв — всё равно. Он мой, а я — его, теперь и всегда. Это больше, чем любовь.

Она тряхнула головой, отгоняя непрошенное.

— Конечно, мой капитан. Как же иначе. — И улыбнулась.

…Они мчались верхами, и впрямь налегке — если, конечно, не считать гнома Баламута, который, чтобы не отстать от Сежес, прекрасной наездницы, не мудрствуя лукаво, привязал себя к седлу.

Чудовища уходили споро, но всё-таки останавливались — чтобы разорить дотла очередное селение. Счастье, что заранее отправленные Сежес сообщения успели предупредить легатов на местах, большинство селян смогло спастись.

Но, увы, не все. Не все.

Но расстояние быстро сокращалось.