Кейт заметила, как Парку передернуло. Девушка испуганно посмотрела на воинов Света, которые недоуменно переминались с ноги на ногу, поглядывая на гарпий. Пора было заканчивать разговоры. Не хотелось бы, чтобы кто-то из сторон спровоцировал выложить Парке весь их план. Кейт переглянулась с Келайно, потом подняла жезл.
Сделав пару шагов в сторону и направив трость на Минерву, ни секунды не жалея о том, что сейчас сделает, девушка выпустила силу жезла прямо в королеву. Та отлетела назад в руки Фаи и Олин, а над тем местом, где она упала, раздался оглушительный взрыв, и во все стороны полетели белые россыпи ее выбитой души. Кейт, гарпии, Квин Парка и девочки завороженно наблюдали, как над телом Минервы в воздухе в прозрачном, пульсирующем светом пузыре повисла книга. Ее яркое, слепящее свечение в течение нескольких секунд подугасло и приняло стабильность.
— Что ты сделала? — закричала Парка.
— Хватит разглагольствований, — безапелляционно ответила Кейт, стойко ответив на гневный взгляд королевы Строфадии, и пока та не скрутила ее своими нитками, быстро перенаправила жезл на Ванессу и повторно выпустила его силу.
Девочка упала, а над ней в таком же ярком сиянии появилась лира, левитируя в метре над землей внутри круглого ореола света. Быстро отбежав в сторону бабочек, Кейт перебросила жезл Келайно.
— Закончите начатое! — крикнула она, часто дыша.
Как в замедленной реальности, девушка смотрела, как подруга с хмурым выражением лица сделала пасс жезлом, виртуозно перекрутив его в руке, и наставила на Кейт. Быстро взглянув на Парку, девушка видела, как та развела в стороны руки и накручивала на ладони свои невидимые нити, готовясь к атаке. За спиной она слышала, как воины Света причитали над телами королевской крови, как Зефлора пыталась командовать и раздавала указания. Двум девушкам она поручила схватить и не отдавать сферы с артефактами, а сама с Фаей и Олин заняла оборонительную позицию, чтобы активировать щит. И только сестры Квин Парки неподвижно стояли как статуи, ожидания окончания всего. Кейт закрыла глаза.
Она чувствовала, как холодный ветер трепал ее волосы, которые лезли ей в лицо, в глаза и рот. Она чувствовала, как клокотала ее белая душа, жаждая свободы. Она не боялась умереть и была готова. Она наломала много дров, но своей жертвой хотела все исправить. В ее голове пронесся образ авгура.
«Калхант… — глубоко в мыслях прошептала она, отсылая мужчине сообщение по менталу. — Надеюсь, ты еще будешь счастлив. Люблю тебя…»
Потом все померкло.
* * *
Калхант мирно сопел, положив голову прямо на барную стойку. Вокруг него то садясь за стол заказать выпивку, то отходя, сновали завсегдатаи заведения Иринея. Был вечер, солнце только что зашло, в баре было шумно. Со всех сторон — от бильярдных столов и зоны трапезы — раздавался веселый смех и громкие разговоры посетителей.
Сам трактирщик едва успевал разливать по бокалам то вино, то пиво, то что покрепче. Его помощник, молодой парнишка, хлопотал над закусками и носился между столиками, заменяя дочь Иринея, которая обычно и занималась разносом еды и напитков гостям заведения. Сегодня дочка, являясь воином Света, была на задании.
Рядом с авгуром на стул приземлился Флинн.
— Вот чудик, — хихикнул рыжий верзила, наклоняясь и заглядывая тому в лицо. — Совсем пить не умеет.
— Отстань от него, — сказал Ириней, наливая в стакан друга еще порцию темного пива, — у него сегодня трудный день. Любимая женщина умерла.
— Ух ты! Оу… это я ему сочувствую, — Флинн цокнул языком и покачал головой. — Жалко-то как.
— А мне нет.
— Ириней, ты что, как такое можно говорить? — возмутился рыжий и развел руками. Посмотрев по сторонам и убедившись, что на них никто не обращает внимания, трактирщик наклонился к другу и прошептал:
— Та гарпия, ну помнишь, она его зазноба.