— Эй! — Кот запустил в подругу невесть откуда взявшейся на поляне шишкой.

Я с трудом сдержала зевок.

— Буду спать. А ты смотри в оба.

— Уж поверь, теперь глаз до утра не сомкну, — заверил меня Кот.

***

Я проснулась среди ночи. Костер едва тлел, а светляки исчезли. Кот сладко пускал слюни Вилли в плечо. Меру разметалась по одеялу, волосы перепутались с травой. Мелкие палочники уже успели скрутить несколько тугих волосяных жгутов. Я тихонько на них цыкнула, и снова легла.

Что же меня разбудило? Звезды озадаченно мигнули.

В лесу было тихо. Слишком тихо. Я снова села. Желудок скрутило, а тело стало деревянным. Впервые мне было так страшно, что захотелось втиснуться между Котом и Вилли, а потом еще и зарыться поглубже в валежник. Не видеть и не слышать.

Что именно меня напугало, я не понимала, но напряженно ждала. Хрустнула ветка, еще одна. Я, дрожащей рукой нашарила охапку хвороста, бросила в кострище, дунула, что было сил, закашлялась от поднявшегося пепла. Хворост вспыхнул высоким пламенем. Кусты захрустели целенаправленно. Кажется, я облегчила кому-то задачу. Глупо. Очень глупо, но ждать было невмоготу.

Треск приближался, вместе с ним дрожала земля. Кот непонимающе разлепил глаза, и тут на поляну вывалился огромный черный тигр с горящими синим огнем глазами. Ошалело поводил мордой, рявкнул и бросился ко мне. Я закричала. Слова вырвались сами собой, но я понимала, что в этот раз они не помогут. Тигр не мелкая нечисть, не паразит. Огромного зверя не отпугнуть этими словами. А других я не знала…

Тигр остановился. Затормозил всеми четырьмя лапами, но по инерции продолжил движение и ткнулся в меня огромным мягким лбом, шерстинки щекотнули кожу.

Кот окончательно проснулся и заорал. Котелок с остывшим отваром полетел в зверя. Тигр обиженно рыкнул, развернулся и заскакал по полянке, рассыпая угли и обжигаясь. Друзья сбились в кучку, не зная, как реагировать на тигриные выкрутасы.

Лес ожил. Отовсюду слышались голоса и треск сучьев. Орали вспугнутые сороки, над стоянкой пронеслась огромная стая свиков. Ломая ветки, на поляну ворвались еще два тигра — рыжий и белый. На их спинах восседали смуглые, пестро одетые мужчины. Они гортанно перекрикивались, теснили черного тигра, пока сзади к нему подкрадывалась еще одна гигантская оседланная кошка. Всадница — стройная девушка с яркой замысловатой прической приложила палец к губам, но черный заметил движение моих глаз, и одним прыжком развернулся. Мужчины, не теряя времени, накинули ему на шею веревочные петли. Тигр прижал уши, оскалился, но с места не двинулся, а потом и вовсе лег, заняв все свободное место.

Всадница быстро спешилась, подбежала к зверю, уверенно перехватила веревки, почесала пушистую тигриную щеку, зашептала на ухо.

— Кенолы, — прохрипел Кот.

Один из всадников — беловолосый и слегка раскосый кивнул:

— Мы просим прощения за нарушенный покой. Этот тигр отбился от стада наших соседей, что-то напугало его. Нам очень жаль, что он разорил вашу стоянку. Если это хоть немного приблизит нас к искуплению вины, смиренно просим провести остаток ночи в нашем лагере.

— На закате мы видели неподалеку стаю красных волков, — добавил второй.

Смирения и сожаления в их голосах не наблюдалось, скорее досада, но их можно понять. Погоня за тигром по лесу в темноте кого угодно раздосадует.

Мы быстро собрали пожитки и побрели по лесу вслед за всадниками. Девушка зажгла фонарь под стеклянным колпаком и вручила его Коту, а сама повела обоих тигров в поводу. Вилли восхищенно разглядывал зверей, а Меру настороженно — их хозяев.