Он поднимался по лестнице суда, держась за железные перила, еле передвигая ноги после нескольких бессонных ночей. Уже по меньшей мере пару дней он забывал побриться, но понял это только по реакции сына, когда попытался его поцеловать перед уходом. Когда он направлялся к двери, Сильвия проводила его взглядом, в котором читалось растущее беспокойство. Немой вопрос в глазах жены был правдивее любого зеркала. Утром, закрывшись в ванной, он принял десять миллиграммов риталина в таблетке, пытаясь справиться с последствиями бессонницы. В результате ходил пришибленный, буквально спал с открытыми глазами.

Некоторые врачи называли это «эффектом зомби».

В канцелярии Джербер сразу узнал сотрудницу, она обычно присутствовала на слушаниях, которые вела Бальди: женщина лет пятидесяти, невысокая, с безупречно уложенными светлыми волосами и в очках с диоптриями на золотой цепочке.

Пьетро показал листок, который накануне вечером ему вручила судья.

— Дело рассматривалось примерно двадцать лет назад, — объяснил он. — Безымянная десятилетняя девочка, получившая имя Ханна Холл. Ее должна была удочерить семья из Аделаиды в Австралии.

Сотрудница изучила записку судьи, потом подняла взгляд на усталое лицо Джербера. Может, задавалась вопросом, не болен ли он.

— «Модуль двадцать три», — произнесла она с некоторой опаской.

— Да, — подтвердил психолог, не пускаясь в дальнейшие разъяснения.

— Проверю в базе данных, — заявила женщина и исчезла в соседней комнате, где хранились судебные дела.

В ожидании Джербер сел перед одним из столов, прикидывая, сколько времени займут поиски. Он пришел очень рано, надеясь быстро решить вопрос. И действительно, долго ждать не пришлось.

Женщина явилась через десять минут, но с пустыми руками.

— На это имя не значится «Модуль двадцать три», — объявила она.

Это не укладывалось у Джербера в голове, он был убежден, что после «ночи пожара» Ханну отдали на удочерение за границу.

— Вы хорошо проверили?

— Конечно, — даже немного обиделась сотрудница. — У нас не значится никакой итальянской девочки, которую препоручили иностранной семье и которая стала зваться Ханной Холл.

Пьетро Джербер почувствовал, что совсем обессилел. Вечерний визит к Бальди оказался совершенно бесполезным. Более того, к сплетенной из тайн паутине, которая опутывала пациентку, прибавился новый узел.

Похоже, прошлое Ханны Холл оставалось секретом, хранимым только в ее памяти. Желая узнать его, психолог должен был снова погрузиться во тьму ее сознания.