– У меня есть веская на то причина, – тихо сказала она. Она поставила локти на стол и оперлась подбородком на руки, и эта поза уже была знакома ему. – Он – источник всех моих бед.
Она замолчала и повернула голову, прислушиваясь.
– Вы слышите что-то в коридоре? – спросила она почти шепотом.
– Нет. Мне посмотреть?
Она покачала головой:
– Не отпирайте дверь.
– Вы нервничаете. Я уверен, там никого нет. Пожалуйста, продолжайте, – попросил Лори. – Наш дружок Берти…
Увидев выражение ее лица, он запнулся.
– Простите меня, – скромно сказал он. – Дело в том, что я не могу воспринимать его всерьез. О, я знаю, что он словно пропитан ядом. Но мне кажется, что у него над вами не так много власти, как вы считаете.
Но она его не слушала.
– За дверью кто-то есть! – прошептала она.
Лори метнулся к двери бесшумно, как кошка, отодвинул задвижку и распахнул дверь. Коридор был пуст. Ему показалось, что нечто молчаливое, какая-то движущаяся тень исчезла за перилами лестницы в дальнем конце коридора, но когда он подбежал туда, то никого не увидел, не считая ведущей вниз железной спирали лестничных пролетов. Он вернулся к Дорис, ободряюще улыбаясь.
– Нас подводят нервы, – сказал он. – Мне и самому скоро начнет мерещиться этот Берти.
– Заприте дверь, – попросила она.
Он запер, и она продолжила говорить так, будто их беседу ничто не прерывало.
– Дело не в том, кем он является, – признала она. – Он сам – пустое место, как вы говорите. Меня пугает тот, кто стоит за ним! Почему вы не курите? – перебила она саму себя.
Лори автоматически достал и зажег еще одну сигарету.
– Я узнаю, кто стоит за Берти, и очень скоро, – мрачно предрек он. – Кем бы он ни был и чем бы он ни занимался, его ждет большой сюрприз.
Он положил сигарету и повернулся к Дорис с самым своим очаровательным выражением лица, с такой милой улыбкой, немного застенчивой и слегка мальчишеской. Когда он так улыбался, все, кто его знали, ни в чем не могли ему отказать.
– Ну же, – вкрадчиво сказал он, – расскажите мне все. Вы знаете, что я спрашиваю не из любопытства. Как я могу помочь вам, если я ничего не знаю?