Они проговорили весь вечер, и Лорису даже удалось пару раз ее рассмешить. Теперь он был уверен, что пригласить ее погулять не составит проблемы, но не хотел переборщить. В другой раз, сказал он себе. С этой девушкой спешить нельзя.

Но такого исхода дела, как на крыльце женского спального корпуса, он не ожидал. Она его просто уничтожила своей холодностью и почти что отвращением. Да что там почти – точно отвращением.

Все это ему было трудно переварить. Все последующие дни отказ не шел у него из памяти. Он то и дело встряхивал головой то с удивлением, учитывая абсурдность ситуации, то с откровенным гневом. Но незаметно крохотный червячок все-таки заполз ему в мозг, устроился там, выкопав ямку, и образовалась пустота, которая требовала, чтобы ее заполнили.

Забыть девушку он не мог.

Тогда он принял самое безумное в своей жизни решение. В большом магазине он купил синий костюм, белую рубашку и неописуемый красный галстук. Сумму, никак не соотносившуюся с его бюджетом, он потратил на букет красных роз, грива непокорных волос была зачесана назад. Ровно в девять утра он явился к аудитории, где изучали сравнительное гражданское право. И стал ждать. Когда кончилась лекция и в коридор рекой хлынули студенты, Лорис не позволил сбить себя с ног. Он стоически выдержал напор, дожидаясь только одного взгляда. А когда дождался, Клеа сразу поняла, что он здесь торчит из-за нее. Она без колебаний пошла ему навстречу.

Лорис очень серьезно протянул ей цветы:

– Ты разрешишь пригласить тебя поужинать?

Она взглянула на приношение, потом внимательно, наморщив лоб, оглядела его. В первый раз взмыленный после тренировки парень небрежно бросил ей приглашение таким тоном, будто положительный ответ сам собой разумелся. Но теперь Лорис счел своим долгом дать ей понять, что уважает ее и очень хочет с ней встречаться, рискуя даже тем, что она поднимет его на смех. Лицо Клеа осветилось улыбкой.

– Конечно, – сказала она.

Сейчас, вспоминая эту сцену и глядя, как она спит, а закатное зимнее солнце ласково освещает ее лицо, Лорис Мартини подумал, что уже давно не видел у нее на губах такой улыбки. И от этой мысли ему стало больно.

Они приехали в долину шесть месяцев назад. О переезде заговорила она. В Авешоте ему предложили место, и они поехали, особенно не раздумывая. Он не был уверен, что маленькое горное местечко подходит для того, чтобы все начать сначала, но ничего не поделаешь. Клеа определяла причину отъезда и устанавливала место, но теперь Мартини боялся, что счастливой она так и не стала. Он присматривался к ней издали, пытаясь разглядеть нечто, ускользнувшее от внимания. Может быть, все произошло слишком быстро. А может быть, они просто сбежали от чего-то.

От чего-то, сказал он себе. Было нечто. И в этом нечто все дело.

Клеа начала просыпаться. Сначала приоткрыла глаза, потом выронила книгу, которую держала на коленях, и раскинула руки, потягиваясь. И вдруг посреди движения застыла, заметив его.

– Эй! – приветствовала она мужа, еле заметно улыбнувшись.

– Эй! – отозвался он, не вставая с лестницы.

– Ты давно тут сидишь?

– Только что вошел, – соврал он. – Не хотел тебя тревожить.

Клеа откинула плед и посмотрела на часы:

– Ого! Я хорошо поспала. – Потом стиснула руки на груди. – По-моему, у нас стало холодно.

– Может, отопление еще не включили.