– Добываю нам машину.
Меня никогда не переставало удивлять, как часто мама оставляла ключи в машине. После того как мама в третий раз час прождала слесаря, а затем внимательно наблюдала за тем, как он отпирает ее машину, она придумала несколько трюков и научила им меня. Потом мама несколько раз случайно – хотя теперь я подозреваю, что не так уж и случайно – оставляла ключи в машине и предоставляла мне выкручиваться.
Раньше я не пробовала провернуть этот конкретный трюк со шнурком от худи, но принцип тот же. Мне просто нужно найти старую машину с фиксатором замка у окна, просунуть петлю под край дверной рамы, а затем водить ее взад-вперед, пока петля не зацепится за выступающий штырек фиксатора. Тогда я потяну за оба конца шнурка, затяну петлю и дерну.
Легко.
Но я все равно не двигалась с места; я не могу поверить, что собираюсь украсть машину.
– Серьезно?
Я тут же перевожу взгляд с машин на парковке на Малькольма.
– У меня нет лучшей идеи и нет времени, чтобы ее придумать, так что да.
Тогда Малькольм, бормоча что-то себе под нос, внезапно снимает кроссовку.
И я тут же вижу, что он в нем прятал: толстую стопку купюр.
Признание
В пачке почти триста долларов. И они были у него в ботинке.
Я поднимаю взгляд от купюр к его лицу.
– Серьезно?
– Что – будешь жаловаться?
Нет, вовсе нет. Но кто станет разгуливать с такой суммой денег? Буквально топтаться по ней?
– Что, если бы охотник за головами нашел ее?
– Тогда мне было бы еще хуже, чем сейчас.
Он запихивает наличку в карман и направляется в ту сторону, куда собиралась пойти я, потому что мы оба хотим оказаться от мотеля как можно дальше.
Я иду следом за ним, и на то, чтобы доплестись с Малькольмом до торгового центра дальше по дороге, уходит мучительно много времени. Я продолжаю то и дело коситься на него.